Пока ненависть не разлучила нас

— Эти уроды выставляют арабов на улицу. Они предпочитают нанимать французов, итальянцев, португальцев. Говорят, мы приехали есть их хлеб. Но они же сами нас к себе позвали! А теперь хотят, чтобы мы вернулись обратно. По их мнению, в кризисе виноваты арабские страны, несправедливо наложившие эмбарго на нефть. А мы-то какое имеем к этим странам отношение? И с чего вообще винить эти страны в кризисе? Скорее в нем виноваты евреи, которые украли землю у палестинцев с благословения Запада!

Все перемешалось. Все заговорили гораздо откровеннее. Напряжение росло. Как разобраться, кто прав, кто неправ, высказывая хлесткие, острые мнения?

Папа теперь редко когда останавливался потолковать со своими приятелями. В большинстве своем те остались без работы, и ему было с ними неловко. Ему казалось, что он находится в привилегированном положении, что отсутствие работы для них оскорбительно. Всякий раз, когда он узнавал, что очередной сосед получил пособие, он вздыхал, пожимал плечами и погружался в невеселые мысли.

О возвращении на родину говорили все. Говорить говорили, но уезжать не уезжали. Ждали. Кризис долго не продлится. Франция богатая страна. Она оправится, и все снова получат работу.

А пока мы сидим и ждем, как нам быть с обидчиками? Теми, кто видит в нас похитителей рабочих мест, воров и преступников? Для кого мы мишень, чтобы разрядиться.

11. Став бакалавром

Мунир

Я получил бакалавра! Я бакалавр! Как же мне нравится произносить эти слова: я бакалавр! Меня так и распирает от счастья. Честное слово! Распирает грудь, сердце, легкие. Я бы заорал от радости во все горло! Но рядом со мной ревет девчонка. И еще немало огорченных грустных лиц. Тут мое счастье не порадует.

Вообще-то я надеялся, что так и будет. Весь год работал как каторжный. Готовился, как ненормальный. Но в получении «бака» есть что-то мистическое, есть еще какая-то таинственная составляющая, тут не все от тебя зависит. О «баке» ходят легенды, существуют герои и мученики. «Я знал одного парня, так вот он…» В общем, рассказывается множество историй, благодаря которым тебя убеждают, что успех вовсе не результат твоих усилий, а особое везение, тогда как неудача — заговор темных сил. Даже у нас дома перед защитой «бака» появились суеверия, амулеты и особые словесные формулы, якобы обладающие сверхъестественной силой, которые должны были мне непременно помочь. Получение бакалавра заслуживало поддержки, в ход шла любая детская абракадабра.

В день моего экзамена, когда я уже собрался уходить, мама протянула мне цепочку, на которой висела хамса[57]. В другое время я бы, конечно, отказался, даже возмутился. Но в этот миг я согласился на помощь амулета, я бы сказал, с «мистическим» спокойствием. Начало испытаний повергло меня в особое экстатическое состояние, и амулет был как бы первой медалью, повешенной на грудь бегуна. Затем мама достала солонку. Она посолила мне плечи, произнося какие-то непонятные слова, а уж потом молитву.

— Сдашь успешно, сынок.

Только в эту минуту я заметил в углу комнаты папу. И понял, что он наблюдал за правильным соблюдением операции. Он улыбнулся мне и покачал головой. Я увидел, что отец гордится мной, и почувствовал, как запульсировал в моих жилах адреналин, как на него откликнулся мой мозг. Да, я был готов. Да, я не боялся. Меня окружало облако любви родителей, защищала аура святых, и все демоны были отринуты. Я всем покажу! Я получу бакалавра! Уверен!

На лестничной клетке меня догнал Тарик.

— Мунир!

Тарик так тяжело дышал, будто обессилел, одолев два пролета лестницы, но на самом деле он пытался скрыть свое смущение и делал вид, словно задохнулся.

— Я хотел… пожелать тебе удачи! Не волнуйся, все будет хорошо.

Я протянул брату руку.

— Хлопни! Вот увидишь, я их сделаю!

Брат хлопнул изо всех сил.

Не забыла меня и Джамиля. Перед тем как уйти в школу, она приготовила мне классный завтрак и под чашку положила записочку с добрым пожеланием.

Да, я шел на завоевание будущего вместе с ними. Ради них.

А теперь возвращался домой с прекрасной новостью. Я знал, как мои домашние волнуются, как ждут меня. Все наверняка собрались в столовой. И я уже видел перед собой их счастливые лица. Сегодня я принесу им особое счастье. Такого у нас еще не было. Они его заслужили.

А Рафаэль? Почему я только сейчас о нем вспомнил? Он сдавал экзамен в том же лицее, что и я, но я не видел его возле вывешенных списков. А потом так обрадовался, что и не подумал его подождать. Надо бы вернуться, встретиться, узнать, как и что… Но мне так хотелось радоваться вместе со своими! Однако, если Рафаэлю не повезло, мне лучше быть рядом. Сумею ли я его утешить? Поддержать? А с чего вдруг я подумал о неудаче? Конечно, и у него тоже все в порядке.

Может, он и ленился на протяжении года, зато в последнее время потел с утра до ночи, наверстывая упущенное. Да и нужно ли ему вообще потеть? Ученье ему всегда легко давалось. И все же надо пойти его встретить. Вот черт! И почему я не подумал сразу?

Рафаэль

— Алло! Папа? Я получил!

— Получил?

— Да, папа. Я бакалавр!