Пока смерть не соединит нас

— Ты всегда недовольна… Я готовлю тебе завтрак, а ты еще и недовольна! Вот уж действительно маленькая капризная стерва!

— Как ты сказал?

— Так и сказал! И вдобавок избалованная и невоспитанная!

— Я прекрасно воспитана! — запротестовала она, опуская в кофе три кусочка сахара. — В общественном транспорте я всегда уступаю место старшим, не хлопаю дверьми… Не кладу локти на стол, всегда говорю «пожалуйста» и «спасибо»… Не передашь ли мне варенье?

— Пожалуйста! — усмехнулся Венсан.

Пока она жадно поглощала завтрак, он пожирал ее глазами. Белая кожа, слегка порозовевшая от утренней прохлады, волосы, сверкающие в первых лучах щедрого светила; губы нежного алого цвета, а от синевы глаз бледнеет само небо.

Ему казалось, что с каждым днем она становилась все прекраснее.

Просто друг?

При условии, что он ослепнет. А еще…

— Ну прости, надеюсь, ты не слишком ушибся, упав с кровати? — виновато улыбаясь, спросила она.

— Все пройдет… Но я запомню это на всю жизнь!

Она вспомнила о тонких шрамах на его спине:

— Послушай, могу я задать тебе нескромный вопрос?

— Попробуй…

— Что за шрамы у тебя на спине?

Лицо Венсана внезапно посуровело, из его больших темных глаз исчезло сочувствие. Как и каждый раз, когда ему становилось больно.

— Да так, не важно.

Она поняла, что за этим не важно кроется целый мир.

— Не важно?.. Знаешь, в тот день, когда я тебя встретила, я почувствовала, что ты носишь в себе какую-то тяжесть… Что-то очень болезненное.

Он поднял на нее глаза, и взгляд его неприятно поразил ее. Взгляд человека, взятого с поличным, когда ему уже некуда бежать.

— Прости, пожалуйста, — тихо проговорила она. — Я слишком любопытна. Но… это потому, что ты очень много значишь для меня… Понимаешь?

Венсан отвернулся и уставился в пустоту. Неловкий вопрос Серван угнетал его; она коснулась болевой точки. Она не первая задавала ему этот вопрос.

Но ей он не мог солгать. А правда такая безобразная, такая мерзкая…

— Я не хотела пробуждать в тебе тяжелые воспоминания, — произнесла она. — Забудь, что я сказала, и…

— Это дело рук моего отца. Следы от ударов, которые я получил мальчишкой…

Его ответ подействовал на нее словно болезненный укус, на миг полностью ее парализовавший. Воспользовавшись ее шоком, Венсан сумел исчезнуть.

Серван не решилась пойти его искать; ему наверняка хотелось побыть одному. Чтобы прийти в себя, она закурила.

Венсан все не появлялся, и она, собрав остатки храбрости, все же отправилась на поиски. Она нашла его на втором этаже, у него в спальне. Сидящим на кровати лицом к окну. Она осторожно присела у него за спиной:

— Прости, я не хотела снова бередить рану…

— Она не закрылась.

— Верю… Хочешь, мы поговорим об этом?

Он покачал головой, но она этого не увидела.

— Это не интересно, — промолвил он.

— Меня интересует все, что относится к тебе… Понимаешь, это нельзя назвать нездоровым любопытством… Если иногда поверять кому-нибудь свои сокровенные мысли, может стать легче…

— Поздновато помогать мне! — с яростью в голосе отчетливо произнес он.

Серван знала, что эта злость направлена не на нее. Ему, разумеется, стыдно. Противоречивые чувства жертвы. В повисшем тяжелом молчании она давала ему время обдумать ответ. Чтобы после стольких лет молчания он мог наконец освободиться от боли и гнева. И она вместе с ним погрузилась в ад, терзавший его изнутри. Говоря без остановки, он едва успевал переводить дыхание, рассказывая о невыносимом.

О постоянных побоях и унижениях. О ежедневном страхе.

Об ужасе, который Серван ощутила всем своим нутром.

Он сделал паузу, и она, улучив момент и обретя дар речи, спросила:

— А твоя мать? Что она сделала, чтобы остановить его?

— Она подвергалась таким же издевательствам, как и я, а может, и худшим… Но она никогда об этом не рассказывает.

Его голос изменился. Меньше гнева, больше боли.

— С тех пор как он умер, мы никогда об этом не говорили. Как будто ничего не произошло… Как будто его никогда не существовало…

Венсан замолчал, не в силах дойти до конца истории. Исчерпать кошмар до дна.

Дна, куда никто никогда не сможет за ним последовать.

* * *

Часы показывали 11:30, и стрелка уличного термометра резко поползла вверх. Опустив стекло пикапа, Серван всей грудью вдыхала ароматы растений освещенного солнцем южного склона. Крошечный уголок Прованса в самом сердце высокогорных Альп.

После своей исповеди Венсан отправился в горы. Два часа, проведенные им в одиночестве, позволили закрыть печальную тему. Когда он вернулся, они больше ее не касались.

Сейчас они медленно двигались по довольно широкой и ухоженной проселочной дороге, которая привела их в опустевшую деревушку Шасс. Проехав через деревню, Венсан припарковался за домом отца Жозефа.

— Неужели здесь никто не живет? — спросила Серван.

— Это летние домики. Многие принадлежат охотникам, приезжающим сюда на уик-энды в сезон охоты…

Они обошли неприглядное строение.

— Как поступим?

— Проникнем через окно, что выходит на задворки дома, — постановил Венсан. — Так менее заметно.