Пока цветет жасмин (СИ)

И тут я подумала… А если бы у нас с Люцифером был ребёнок? Я хотела ребёнка, очень хотела, но родить не могла. Да и он в темнице. Нас разлучили. Но все равно ребёнка мне хотелось. Я невольно представила, что сейчас держу нашего ребёнка, что этот ребёнок видел мое сердце изнутри. Что он был таким любимым мне и долгожданным, и главное, что он был от Люцифера. Знаете, я не могу точно сказать, какой бы я была мамочкой, но наверняка бы не отказалась от чуда, любила бы его, безмерно, бесконечно… Любила бы такой любовью, которая людям не свойственная. Ведь в нём текла бы моя и Люцифера кровь.

Ладно, помечтала, и на этом все.

Конец POV Палами.

И вот, пока Палами обо всем размышляла, новорожденная открыла глазки, зевнула. Покряхтела недовольно, поворочалась — Палами так и чувствовала, как движется тельце девочки под пеленками. А потом открыла беззубый ротик и заплакала. Пока это был тихий плач, но вскоре он мог бы превратиться в нечто большее… Как только ребёнок начал хныкать, Пройс положила ребёнка на кровать и склонилась над ней.

— Ну что, ты же будешь сильной? Малышка, ты только не плачь. Нам с тобой совсем привлекать внимание. Пожалуйста, перестань это делать, потому что я в доме не одна, и если сюда зайдет Мэг или Аластар, мне будет сложно объяснить, откуда ты взялась и зачем ты мне нужна. Кстати, ответа на этот вопрос я и сама не знаю. Так что, прошу тебя, милая, сжался надо мной и полежи тихонько, как мышка, договорились? А я сейчас позову одного дядю, и мы с ним все решим. Вот и умничка.

Пройс встала с кровати, и накрыв притихшую новорожденную теплым одеялом, негромко крикнула:

— Я выполнила Ваш приказ. У меня ещё осталось пятьдесят минут, и я уложилась во время! Появитесь.

В комнате замерцал свет. Вторая люстра, которая тоже слишком часто страдала, теперь начала раскачиваться, подобно первой. Хорошо, хоть не упала. И когда все стихло, а свет перестал моргать и люстра — раскачиваться, в углу спальни показалась фигура мужчины с деревянной тростью.

— Хорошо, Палами, — сказал он, выходя на середину комнаты.

А ребёнок опять залился плачем.

Продолжение следует…

========== Сделка (Часть 3) ==========

Палами подошла к кровати, когда малышка оглушительно закричала. Ребёнок как будто чувствовала беду, которая должна была сейчас произойти. Палами запаниковала, почувствовала, как страх сковывает тело, достает до самого разума. Но отступать было нельзя. В спальне находился Смерть. Все также облокотившись на деревянную трость он смотрел на экс-демона. Пройс, повинуясь инстинкту, подхватила малышку, прижимая к себе. С минуту они смотрели друга на друга, глаза в глаза.

Темные и блестящие в наполненные древностью и тьмой…

— Я… Вот. Малышка…

Она откашлялась.

— Ну, это хорошо, но мне она уже не нужна, — заговорил Смерть, смотря на ребёнка.

— К-как? Вы же…

— Она тебе нужна. Сейчас ты сделаешь то, что должна будешь сделать. Ты же хочешь спасти мужа? У нас был уговор, и я вытащу его из клетки, если…

— Я добуду ребёнка! — перебила Всадника Пройс, качая на руках новорожденную.

— Да. Но это была только половина задания…

Палами вдруг похолодела — она уже поняла, ЧТО должна будет сделать. Вот только…

— И какая же будет вторая половина задания? — почти шепотом спросила она.

— Ты должна будешь его убить…

И на последней фразе девушка почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза, щекотят красное от переживаний лицо. Она похолодела, изумленно смотря на Смерть. Мужчина же был абсолютно спокойным и даже не реагировал на внезапное проявление эмоций.

— Или можешь не делать этого, но тогда ты больше никогда не увидишь своего мужа. Выбирай…

— Как вы смеете? — прошептала Пройс, сильнее прижимая к себе ребёнка. — Это же младенец, живое существо!

Смерть уселся в кресло, взял со стола бутылку с минеральной водой. Неспешно открыл и отпил несколько глотков. Поморщился.

— Фу! Налили из-под крана…

А потом цепко посмотрел на застывшую, как изваяние, Палами.

— Я жду.

Палами опустила глаза на малышку. Девочка уже не спала и не плакала. С тихим гуканием и пусканием пузырей, она мусолила прядь волос бывшей демоницы. И, когда девочка посмотрела прямо в глаза Пройс, та зажмурилась.

Медленно, как во сне, она подошла к столу, бережно уложила на скатерть ребенка… Она посмотрела на спокойного Всадника Смерти, абсолютно не понимая, как он может такое делать? Нет, он же не злодей. Он просто делает свою работу, когда дело мертвых касается. Но сейчас речь шла о живом ребёнке. Палами растерялась.

Проклятые эмоции. Они никогда ей не позволяли выполнять то, что нужно было. Что тогда история с тем мальчиком, что теперь сейчас. Ну не могла она избавиться от сострадания и любви к детям, что до своей смерти, что после неё.

И вот она снова невольно взглянула на ребёнка. Такого маленького, крохотного и беззащитного, и словно странное дежа вю её окутало. Вспомнился тот малыш, вспомнилось, как сказала Аластару твердое «Нет». Но Смерть — не Аластар…