Пока ты моя

— Безусловно, — холодно ответил Адам и взъерошил волосы. — Почему бы тебе этим не заняться?

Он держался с ней слишком небрежно.

Лоррейн кивнула.

— Адам, слушай, ты совершенно прав насчет того, что с Грейс нужно поговорить, — заметила Лоррейн, и Адам обескураженно уставился на нее. — Но говорить должны мы оба.

Он вздохнул и раскатал рукава рубашки. Лоррейн знала, что следом он влезет в пиджак — старый поношенный кожаный пиджак, купленный целую вечность назад, — а потом потянется за ключами от машины и придумает какую-нибудь историю о том, что собирается на допрос или опаздывает на совещание. Сочинит все что угодно, лишь бы избежать нелегкого разбирательства со сбившейся с пути истинного дочерью-подростком. Все что угодно, только бы не обременять себя решением личных проблем.

Лоррейн глубоко вздохнула, собираясь с духом.

— Ты помнишь, как я сказала, что не хочу знать подробности? — Она не могла поверить, что произнесла это. Ей стало дурно.

Адам замер, пиджак наполовину сполз с его широких плеч. Он не обернулся, словно прекрасно знал, что за этим последует.

— Ну так вот: я передумала. Я хочу знать все. Кто она. Чем занимается. Где вы познакомились. Как это случилось. — Лоррейн сглотнула вставший в горле комок. — Где это происходило. Как часто.

Она даже не знала, насколько серьезно это было. Просто связь на одну ночь или нечто более глубокое и значимое?

Повисло молчание. В опустившейся тишине буквально разгоралось невысказанное негодование. Лоррейн подумала о том, что это может обернуться отвратительной сценой. Неужели она действительно хотела узнать все прямо сейчас?

Лоррейн вздохнула:

— Ладно, если не теперь, так в самое ближайшее время, Адам.

Услышав это, муж ожил прямо на глазах. Надел пиджак, схватил ключи от своей машины и снова застыл на месте.

— Нам нужно поговорить с социальным работником, который занимался случаем Карлы Дэвис, — продолжила Лоррейн, пытаясь вести себя так, будто ничего не случилось.

— Пошли Барретта и Эйнсли, — последовал ровный ответ.

— Ничего страшного, — тихо ответила она. — Я съезжу туда сама.

Адам посмотрел на часы и нахмурился. Она знала, о чем думает муж. Он уже сказал, что именно Лоррейн следует быть дома, когда Грейс вернется из школы, — если она вообще вернется из школы. Адам явно надеялся, что к моменту его прихода домой мать с дочерью сами разберутся во всей этой ерунде с намечавшейся свадьбой. Оба супруга понимали, что тянуть с обсуждением этого не стоит, только вот Адам, похоже, не желал в этом участвовать.

— Грейс недавно прислала мне сообщение, — заметила Лоррейн, ожидая реакции. — У нее матч по нетболу, она вернется после семи.

— По крайней мере, это звучит так, будто она действительно придет домой. — Адам скривился, что означало еще одну неприятность, добавившуюся к остальным неурядицам. Для Лоррейн же это был буквально крик о том, что она должна лучше ладить с дочерью, словно все произошло по ее вине.

Мгновение спустя Адам ушел, выключив свет, хотя Лоррейн еще сидела в комнате.

* * *

К счастью, она успела застать двух социальных работников перед тем, как они закрыли отдел. Охранник нехотя впустил Лоррейн в здание и долго глядел ей вслед, наблюдая, как она углубляется в коридор, попадая в серую «кишку» унылых однотипных контор. У помещения отдела социальной защиты была своя собственная, защищенная кодовым замком дверь, но кто-то оставил ее открытой, втиснув в распорку мусорную корзину и тем самым дав Лоррейн возможность войти. Инспектор очутилась в еще одной приемной — хотя не создавалось ощущения, что здесь радушно принимают посетителей, — и, услышав доносящиеся из какой-то комнаты голоса, пошла прямо на них.

— Здравствуйте, дверь была открыта, — сказала Лоррейн, чтобы привлечь внимание присутствующих.

Мужчина и женщина, оба лет тридцати — тридцати пяти, о чем-то болтали, передвигая коробки с бумагами. Происходящее выглядело так, словно или ураган пронесся по этому помещению открытой планировки, или люди переезжали в другой офис.

— Надеюсь, вы не возражаете.

Лоррейн быстро показала им свое удостоверение и представилась.

— Извините за беспорядок. Обычно здесь все не так. — Во рту у женщины оказалось печенье, но она вытащила его прежде, чем заговорить. Ее шея была обмотана огромным связанным вручную шарфом, и оба сотрудника отдела пыхтели в пальто: она — в темно-фиолетовом, он — в сером, твидовом. Оба выглядели донельзя уставшими, но полными решимости. Если они планировали перетащить все коробки, громоздившиеся вокруг столов, им потребовалась бы еще пара часов работы. — Мы бегаем вверх-вниз между отделом и архивом. Поэтому и оставили дверь открытой. И поэтому мы в пальто. Внизу холодно.

— У нас — ежегодная генеральная уборка, — подхватил мужчина. — И вдобавок у нас не хватает сотрудников, так что приходится все таскать вдвоем.

Он откашлялся. Мужчина был бледным, гладко выбритым и казался довольно хлипким. Лоррейн подумалось, что женщине наверняка пришлось взять на себя основную работу по подъему тяжестей.

— Чем мы можем помочь? — спросил он.