ПОКЕР НА КОСТЯХ

   – И что именно вас волнует? То, что человек, не находящийся на государственной службе отправляется к другому человеку, также не находящемуся на государственной службе? Я что, пересек линию поста? И вы теперь орете мне: «Стой, стрелять буду!»? Вы кто, часовой? – я улыбнулся, Боже, как я мерзко улыбнулся!

   Это я не Петрову улыбнулся, и это я не Петрова посылал куда подальше от своей личной жизни. Не только Петрова. Это я и Михаилу отвечал, с его намеками о моем ничтожестве и беззащитности, это я Пашу посылал, который имел наглость привести ко мне в дом этого шпиона…

   Это я себя, испуганного и дрожащего, ставил на место. Хватит.

   – Вы ясно меня поняли? Хватит. Идите вы на все четыре стороны и больше не попадайтесь мне на глаза, господин Петров. И шефам своим скажите, чтобы они отцепились от меня. Я не желаю больше участвовать в ваших играх, и не собираюсь дрожать при одном только суровом взгляде дядь из ваших дерьмовых секретных организаций. Я послал Михаила, я посылаю и вас. Я не желаю… – я слишком напрягал горло и был наказан внезапным приступом кашля.

   Петров воспользовался паузой:

   – Это ваше право – делать то, что вам хочется. А наше право, в свою очередь, следить за тем, чтобы вы не нанесли ущерб…

   – Кому? Памяти великого Советского Союза? Ведь вам должен был сообщить ваш Зарудовский, что меня интересует только один вопрос. Последние учения Киевского военного округа. И все.

   – И этого достаточно. Достаточно даже того, что вы видели списки секретных объектов…

   – И на них не было ни каких грифов. Ни каких. Это были не документы, а так, шпаргалки одуревшего от страха и безделья бывшего подполковника. В общем – все. Я больше не желаю с вами разговаривать. Вы свободны. Вы вольны делать все, что вам заблагорассудится. Но не вздумайте больше лезть ко мне или моей семье, – после этой фразы я должен был повернуться и уйти с гордо поднятой головой, но внезапно вмешался Жовнер, маячивший все это время за спиной у Петрова:

   – Привет.

   – Привет, – автоматически буркнул я.

   – А ты чего не здороваешься, братан? – Жовнер остановился перед Петровым, – Мы ж с тобой знакомы…

   Петров побледнел. Немного, но я заметил, я отчего-то очень внимательно рассматривал его лицо. Зрачки Петрова сузились, словно попытались спрятаться в глубине глаз.

   – Доброе утро…

   – Так ты у нас, оказывается, мент… – как-то удовлетворенно протянул Жовнер.

   – Он не мент, – поправил я, – несколько лет назад он работал в военной контрразведке.

   – О, круто! Это твои ребята меня дергали, кулаком по столу лупили и угрожали. Твои?

   – Вы о чем? – Петров сказал это на столько неуверенно, что мне его даже стало жалко. Я себе представить не мог, что мой работодатель сможет при первой же встрече произвести на наглого и самоуверенного контрразведчика такое сильное впечатление. Только почему при первой встрече? Жовнер сказал, что они знакомы…

   – Ни о чем! Ты мне лучше скажи, с покойным Ивановым ты по работе общался? Это ты его спалил?

   Петров качнулся, будто собирался попятиться, но в последнее мгновение удержался. А Жовнер продолжал давить, я не понимал как и почему стал возможным этот разговор, но то, что для Петрова он стал полной неожиданностью, и что Петров никак не может найти подходящую линию поведения, я понял сразу.

   – Стой, земляк! – Жовнер хлопнул себя по бедру. – А твои начальники знали, что ты обедал вместе с Ивановичем? Знали? И что ты Ивановичу тогда такого сказал в кабаке, что он даже не доел и сорвался?

   – Это не ваше дело, – и опять Петров отреагировал вяло и нелепо.

   – Серьезно? – удивился Жовнер.

   – Мне нужно идти…

   – Правильно, и я с тобой. Вместе сходим к твоим командирам. Я, понимаешь, этот, законопослушный гражданин, и должен стукануть при случае, бдительность проявить…

   – Сколько угодно!

   – А что ж ты так испугался?

   Точно, Петров испугался, банально испугался, словно пацан, которого застукали на горячем. Я ошалело смотрел на все происходящее. Все вдруг перемешалось в мире. Простой конкретный парень наезжает на крутого бойца невидимого фронта, а тот стоит и лепечет что-то неуверенно…

   – Можете идти куда угодно и говорить кому угодно, – Петров попытался отодвинуть Жовнера в сторону, но получилось у него это слабо. Вообще не получилось.

   – Стоять, – негромко скомандовал Жовнер, и Петров вдруг подчинился.

   – Мне отчего-то показалось, – лицо Жовнера приобрело хищное выражение, – что нам нужно поговорить…

   Петров должен был послать Жовнера, должен был угрожать ему и вообще демонстрировать свое возмущение и крутизну. Это должен был сделать тот Петров, который вел меня в девяносто пятом году через лес, настороженно оглядываясь по сторонам и держа в руках взведенный автомат. Тот Петров…

   Но этот, сегодняшний Петров вдруг как-то изменился лицом и кивнул. Я не поверил своим глазам.

29 января 2000 года, суббота, 10-15, Москва.

   – У нас что-то случилось? – спросил Виктор Николаевич сразу же, как только Игорь Петрович показался на пороге его кабинета.

   – Да, – Игорь Петрович прошел к креслу и сел.

   – Что же именно?

   – Михаил попал в поле зрения моих орлов…