ПОКЕР НА КОСТЯХ

   – Бедняга. Опасный это бизнес, оружием торговать. Тебе налить молока? У Семена Федоровича оказалось вполне приличное подсобное хозяйство.

   – Вполне приличные «шестерки»…

   Михаил засмеялся:

   – У Ивана не было выбора. С одной стороны, с нашими службами не поспоришь, с другой стороны – шефа подвести – себе дороже. Как бы то ни было, нас он Игорю Петровичу заложил. И нам теперь только остается ждать, когда он начнет действовать. Какие-то туристы уже приехали в соседнюю деревню, ходят по лесу на лыжах, но самогона не пьют.

   Ковальчук кивнул.

   – И с хозяином нам повезло, – продолжил Михаил, – можно установить кордоны, отсевать посторонних, и никто не удивится, Семен Федорович Зудин в этих местах царь и бог. Хорошо…

   – А если Игорь Петрович начет действовать раньше, чем…

   – Значит, я ошибся. Придется уходить и прятаться.

   – Рискуем…

   – Паша, мы это уже обсуждали.

   – Обсуждали.

   – И хватит об этом. Если Игорь Петрович начнет действовать, мы будем предупреждены.

   – Сложно все это слишком.

   – Ничего, скоро полегчает. Скоро совсем полегчает. С Киевом ты связывался?

   – Да.

   – Ничего нового?

   – Все по плану. Даже странно.

   – Странно. Странно – не то слово. Все точно, – Михаил поднял указательный палец, – и так должно быть.

   Ковальчук стукнул кулаком правой руки по ладони левой.

   – Спокойно, майор, – снова засмеялся Михаил, – еще сутки.

   – Как по плану?

   – Все строго по плану, – подтвердил Михаил.

 29 января 2000 года, суббота,13-00 по Киеву, трасса Киев – Город.

   Я не поверил. Я не захотел поверить тому, что рассказал Петров. Черт с ним, с предательством и продажностью, все мы продажны. Одни продаются мелко и вульгарно, другие с чувством и размахом. Я не захотел поверить…

   Нет, я поверил, не хотел, но все равно поверил. Такое Петров не мог соврать. Не мог сходу придумать.

   Даже Жовнер, мне кажется, опешил. По мере того, как Петров говорил, выражение лица Жовнера менялось, он несколько раз оглянулся на меня, словно проверяя, слышу я тоже самое или это мерещится ему одному.

   – И где этот пульт? – спросил Жовнер, когда Петров закончил свой рассказ.

   – Не знаю.

   – Точно?

   – Не знаю я. Эту информацию я получил из материалов, которые покойный Горяинов не успел передать своему начальству, как я понимаю, Ивану Ивановичу.

   – Кто может знать?

   – Угадай с трех попыток.

   – Поехали, – Жовнер выпрямился.

   – Куда? – спросил я.

   – К друзану твоему, как там его, Зарудовскому.

   – Думаешь, он знает?

   – Если бы знал, подох бы давно. Он может знать, где генерал живет.

   – Генерал? – не сразу понял я.

   Действительно, не так много у меня знакомых генералов. И не так много генералов на свете, вышедших на пенсию и ставших лесничим.

   – Толик, – спросил, – ты уверен, что нам стоит лезть в это дело глубже?

   – А ты хочешь съехать с базара?

   – Не знаю, – честно признался я.

   – Не думаешь, что обо всем этом стоит рассказать?

   – А кто нам поверит?

   Жовнер засмеялся:

   – Поверят, будь уверен. Сейчас верят в любое дерьмо, лишь бы его можно было повесить на Россию. А если мы еще и докажем это… Будь спок, мы еще и бабок заработаем. Найдем пульт, и тут же все получится.

   Хочешь прославиться?

   – Не в этом дело…

   – А хочешь, чтобы эту штуку отключили? Чтобы убрали ее, к чертовой матери? Хочешь? – Жовнер потер руки.

   – У тебя башню клинит, – сказал я.

   – Может быть, ног я линкор, одну башню заклинит – еще пять останется. Я тут чую бабки – и меня никто не остановит. Лучше, конечно, с тобой, нет, найму кого-нибудь. Давай живее, Саша.

   – А Петров?

   – А Петров с нами поедет до Города. Чтобы ему в голову не пришло еще раз продать. Нас, например. Поехали?

   – Поехали, – словно загипнотизированный согласился я.

   И мы поехали.

   Водитель получил приказ, машина, выбравшись на трассу, рванула так, что я старался не смотреть на спидометр.

   Я закрыл глаза и попытался сосредоточится.

   Я был чертовски близок к разгадке. Действительно, они тогда решили заложить мину, действительно они были готовы ее подорвать. И пульт управления, как это ни смешно, находился действительно в Белгородской области.

   Заряд тоже был на территории России. Небольшой аккуратный ядерный заряд. На большой глубине. В случае подрыва наверх не вырывалось ни рентгена. Только ударная волна. Наверху даже и не тряхнет. Разве что немного.

   Я никогда не верил в тектоническое оружие, в невероятной силы ударные волны, сметающие на своем пути все и вся. Слишком это фантастично.

   Я даже читал о советских ядерных устройствах, разложенных подводными лодками вдоль тихоокеанского побережья США. Подразумевалось, что, взорвавшись, они вызовут цунами, и океанские волны сметут империалистов с лица земли, километров до пятисот в глубь территории. Я тогда потешился, иронизируя.

   Все оказалось проще. Значительно проще. И страшнее.

   Да, глубинный взрыв. Ударная волна, направленная вдоль Днепра, слабая, по сравнению с землетрясениями, но достаточная, чтобы вызвать в днепровских водохранилищах цунами. Небольшие по океанским меркам, но вполне достаточные, чтобы снести плотины, одну за одной.

   А дальше все сделает волна.

   Дома и люди. Люди и города. Один за одним, но так, что никто не успеет даже провести эвакуацию. Киев, Днепропетровск, Запорожье.