– Потерпи, – пробурчала Лейла тоже сорвав свою ленту с губ.
– Мне страшно, – сказал Тимоти, – как тебя зовут?
Лейла представилась и спросила его имя. Он ответил.
– Нас скоро спасут? – спросил малыш.
– Скоро. Нас уже давно ищут.
– Мой папа найдет нас и побьет этого дядьку.
– Кончено найдет. Он наверняка уже обыскался.
– Да. Он у меня такой – сильный и все его знают. Папка всегда побеждает всех.
– Он что боец?
– Он бизнесмен.
– Погоди. Ваша фамилия Морти?
– Да.
Тогда Лейла поняла, кто был отцом Тимоти, и что бы он сделал с этим похитителем. Ей даже стало немного спокойнее, потому, что она не понаслышке знала о могуществе Ника Морти, которого боготворил весь город, настолько обеспеченных людей там было очень немного. У него огромное состояние, да и сам по себе он очень приятный человек. Лейла с ним встречалась – она работала в одном из его магазинов какое-то время. Лейла на мгновенье даже улыбнулась и поверила, что спасение не за горами.
– Твой папа точно свернет его голову, малыш.
– Угу, – кивнул Тимоти, – писать хочу, – снова сказал он.
– Скоро пописаешь Тим, потерпи.
Едва она договорила это, как вокруг раздался гул, словно огромный лифт заработал и фургон начал плавно спускаться на какой-то платформе. Их немного тряхнуло несколько раз. По ощущениям Лейлы они двигались куда-то под землю метров на пятнадцать, но это могло ей показаться. Она снова потеряла надежду и испытала страх.
Неровный шаг и тяжелое дыхание приближались. Лейла решила, что притворяться спящими уже бесполезно. Они с малышом смотрели в сторону дверей, на этот раз им обоим было очень страшно, настолько жутко, что малыш обмочился, когда двери начали открываться, и раздался щелчок замка.
Теперь уже яркого света не было. Наоборот стало еще темнее, но вскоре глаза стали различать силуэт похитителя. Крупный, плечистый, он стоял напротив них и слегка склонив голову смотрел в сторону Лейлы и Тимоти. Затем достал фонарь и посветил. Он не слепил, и Лейла разглядела старое кожаное пальто длиной почти до пола, оно полностью скрывало фигуру похитителя, на лице был черный противогаз, а на руках кожаные черные перчатки.
– Что вам нужно? – спросила она.
В ответ раздалось все то же мрачное: Кыхххххх – Коххххх.
– Зачем вы нас похитили? Вы хоть знаете чей это ребенок? – Лейла ревела. Тимоти тоже начал плакать.
Человек в плаще склонял голову то вправо, то влево и рассматривал их. Его глаза не были видны под темными, казалось, тонированными стеклами черного противогаза. Он резко протянул руку и схватил Лейлу за голень. Она взвизгнула. Плащ – так она прозвала его для себя, в этот момент он потянул ее, в мгновенье резким и сильным движением переместил к краю фургона. Когда Плащ схватил её ногу, ей показалось, что сожми он хватку чуть сильнее – ее кость хрустнет, а может и раздробится. Лейла зажмурилась. Снизу он освещал ее лицо фонарем и приблизился настолько, что она, казалось, чувствует каждый его тяжелый выдох своей щекой. Он осмотрел ее лицо, затем, также резко отпустив, переметнулся к Тимоти. Он словно телепортировался или как в боевике – перепрыгнул, но фургон почему-то не просел под его весом. И вот на корточках он сидел напротив Тимоти. Пальцами поправляя его длинную челку, а фонарем освещая маленькое детское тело.
– Что вам нужно? – Лейла пыталась обезопасить мальчишку.
Но никто ничего не ответил, и кроме плача Тимоти, и тяжелого дыхания Плаща в этой тишине не было ни звука. Что у него на уме, знал только сам Плащ. Он снова резко переместился к краю фургона, и закинув Лейлу на плечо, оставил малыша в одиночестве. Дверь захлопнулась. Лейла что-то кричала. Но Тимоти так испугался, что его плач заглушал все крики девушки и неровные шаги Плаща, которые непонятно куда и зачем отдалялись.
Глава 6. А мяч катился
Темнело. Шергин вошел в свою пустую просторную квартиру. Ему больше всего хотелось принять душ, и одеться в чистое белье. Он вымотался за сутки без сна. Уже несколько дней Стас не успевал в тренажерный зал, и это его раздражало. Шергин аккуратно повесил пальто на вешалку в коридоре, а все остальное небрежно закинул в стиральную машинку. Решил принять ванную и включил воду в своей белоснежной джакузи. Сегодня Стас один. У него не было сил на молодых любовниц. Он даже сыну забыл набрать, хотя старался звонить ему ежедневно.