Похищение Пуха

Продолжая спорить, Саша и Костя ушли собирать сухие ветки для костра. Кузнец купил много сгущёнки и обещал научить, как можно её сварить. Вика и Катя тоже были отправлены за дровами. Вместе с Викой за дровами побежали и её дрожащие собачки. Первые сто метров они жались к Викиным ногам, а потом осмелели и облаяли высунувшегося из норки зверька. Что это был за зверёк, никто не узнал, поскольку он существовал только в форме сразу спрятавшегося носа.

Строгая и всегда чем-то слегка недовольная, Катя была сегодня с утра в хорошем настроении.

– Как тебе моя футболка? Всего за сто пятьдесят девять рублей! – сказала она Вике.

– Ух ты! А выглядит на все сто шестьдесят два! – заявила Вика с презрением в голосе. Она не верила, что хорошая футболка может стоить 159 рублей. По её мнению, если к ценнику той же футболки пририсовать нолик, то уже будет более-менее то, что нужно. А если пририсовать два нолика, то в этой футболке можно уже выходить в свет.

Катя грозно хмыкнула.

На поляне решили остаться ещё на один день. Мама сказала, что ей здесь нравится, потому что, во-первых, готовит не она, во-вторых, на природе можно не мыть детей, потому что это же на природе, и, в-третьих, раз они уже встали лагерем, так отчего бы и не постоять.

С этими словами она забралась в палатку и легла спать. Мама всегда почему-то ложилась спать и засыпала сразу после слов «мне нравится природа». И в этом смысле непонятно было, чем именно природа ей нравилась.

Марьянушка вся кипела от деятельности. Она сбегала в Верхоречье к своей сестре Даше и разминулась с ней, потому что её сестра Даша в это же самое время побежала к Марьянушке в лес. Потом они всё же встретились где-то на тропинке и громко спорили, кто из них должен себя беречь.

– Э-э! – сказала Даша. – Разве я старая? Когда-то я думала, что сорок лет – это старость! Оказалось – показалось.

И обе активные старушки принялись кашеварить на полянке, заставив заодно трудиться и Катю с Викой. Катя с Викой быстро устали и спрятались в палатку к маме. А вот Алёна, напротив, втянулась и кашеварила вовсю. Алёна, если видела какого-то энергичного и знающего человека, ходила за ним хвостиком несколько дней, жадно обучаясь у него всему подряд. Умеешь вязать спицами – научи вязать. Умеешь делать тортики – я тоже хочу. Любишь оригами – давай вместе! Умеешь вязать морские узлы – и это мне пригодится.

В благодарность за обучение Алёна развлекала Марьянушку и её сестру школьными историями.

– У нас очень хорошая учительница! – с гордостью говорила она. – Недавно у нас была городская проверка! Так мы договорились с учительницей, что те дети, которые знают, будут поднимать правую руку, а которые не знают – левую!

– И на каждый вопрос – лес рук! – усмехнулась Даша, которая когда-то работала в школе завучем.

– Да, – вздохнула Алёна. – Только Толик Захаров всех подвёл. Оказалось, что он до сих пор не знает, где право, где лево! А ведь ему уже почти десять!

Где-то около полудня у Романа Лепота разболелся зуб. Писатель сказал, что сходит в Научный и узнает, есть ли там зубной. Костя и Саша увязались с ним, хотя Лепот был этим очень недоволен и всеми силами пытался их не брать.

– Зубной! Зуб-ной! – задумчиво произнесла Катя. – Вслушайтесь в это «Зуб, ной! Зуб, ной!». Это же ритуальная магия! Для стоматологов это как привлечение добычи для пещерного человека!

Лепот всё же ускользнул от Саши и Кости, но ближе к Научному услышал за будкой газовой подстанции шорох, и оттуда осторожно высунулись две следящие за ним головы.

– Вылезайте! – потребовал писатель. – Родители хоть знают, что вы за мной пошли?

Костя и Саша вылезли. Они были смущены, но не особенно. У Саши под майкой было набито столько листьев и желудей, что со стороны казалось, что он очень толстый. Костя же поймал где-то здоровенную саранчу, едва помещавшуюся в его руке. С одного края ладони выглядывала голова саранчи, а с другой – край крыльев.

Они слегка сбились с дороги, и в Научный попали по обходной тропинке, как бы с чёрного хода. Справа было кладбище, прямо перед ними – телескопы. С этой стороны Научный был окопан рвом. Через ров была переброшена доска. Саша, Костя и Лепот переходили по ней по очереди. Доска тряслась, прогибалась, неожиданно выпрямлялась. Саша долго смотрел на доску, потом с хитрым видом спросил у Лепота:

– Вот, кстати говоря, загадка! Предположим, через реку лежит палочка! По этой палочке может перейти только один гномик с одним яблоком в руках! Как гномику за один раз перенести через реку три яблока?

– Сбегать туда-сюда! – бодро предположил писатель.

– За один раз! За один! Не знаете? Жонглировать! Жонглировать надо! – воскликнул Саша.

Лепот усмехнулся. Зато Костя, не умевший жонглировать, запереживал. Он всегда ставил себя на место героя, и если оказывалось, что герой умеет что-то, чего не умеет Костя, начинал злиться.

– На палочке?! Жонглировать?! Гномик не устоит! А если он не умеет жонглировать?! – закричал Костя.