Похищенная

Она открыла дверь и спустилась на три ступеньки вниз. То, что их было три, Шайен автоматически запомнила раньше, когда ее заводили в дом. Воздух на улице был таким холодным, что, казалось, легкие вот-вот вывернутся наизнанку. Дрожь пробирала при каждом выдохе, но Шайен запретила себе думать о том, что ее ждет.

Вспомнив, что двор усеян всевозможным хламом, девушка передвигалась небольшими шажками, аккуратно прощупывая почву ногой, перед тем как наступить всем весом. Правой рукой она прикрывала живот, а левой размахивала перед собой, как щупом. Она была настороже: каждый шорох, запах, любое шевеление могли стать важной подсказкой. Ее инструктор по передвижению и ориентированию говорил, что она должна научиться пользоваться слепозрением – чувством, благодаря которому слепые опознают близко расположенные предметы и их примерные очертания. Но Шайен обычно полагалась на трость и собаку, потому что с ними получала гораздо больше адекватной информации об окружающем мире.

Через пару минут она нашла то, что искала. Рука уперлась в бампер какой-то машины. Шайен провела рукой вдоль крыши, нашла место крепления антенны и выдернула ее.

Послышалось громыхание цепи, из сарая с лаем выскочил Герцог и бросился в сторону девушки. Она прикрыла горло рукой и сгруппировалась… Но прыжка не последовало. Лай неожиданно прекратился метрах в шести от нее, сопровождаемый каким-то резким звуком. Должно быть, Герцог натянул цепь до предела и завис на ней. Когда он снова встал на ноги, лай возобновился, и Шайен взвизгнула от страха и неожиданности. Больше никаких звуков не последовало. В полной темноте не было никого кроме Шайен и собаки.

Она вдохнула поглубже. Будь что будет. За секунду справившись с подступившим кашлем, девушка приказала себе забыть обо всем. Не думать о собаке. Не думать о Гриффине. Не гадать, умер он или остался жив. Надо сосредоточиться на том, как отсюда выбраться, пока те мужчины не вернулись.

Размахивая антенной перед собой, Шайен сделала несколько пробных шагов. Антенна была недостаточно длинной и слишком гибкой, но лучше это, чем ничего. Добравшись до леса, она сможет поменять ее на ветку.

Шайен пошла. Сзади, за ее спиной, заскулил Герцог, и девушка вдруг поняла, что тот уже не лает. Она услышала дыхание пса, и это напомнило ей о Фантоме. Шайен повернулась. Не зная, есть ли на небе луна и как хорошо собаки различают предметы в темноте, она не понимала, видит ли ее Герцог. Поэтому на всякий случай отвернула лицо в сторону, чтобы не спровоцировать пса взглядом в глаза. Она держалась спокойно, руки были опущены вдоль тела.

– Хорошая собака, – отчетливо выговаривая каждое слово, мягко сказала она. – Я тебя напугала? Я не хотела.

Герцог снова заскулил.

Шайен не переставала говорить, ее речь лилась спокойно и гладко.

– Надоело тебе сидеть на этой большой цепи? Хочешь уйти отсюда? Хочешь на свободу? – Если до этого ее голос слегка дрожал, то теперь она говорила с полной уверенностью. Безумная идея, но не безумнее, чем разгуливать по лесу с антенной от машины. – Хочешь погулять? Хочешь, Герцог?

Она медленно засунула руку в карман куртки. Пальцы коснулись корма. Взяв одну гранулу, она аккуратно кинула ее в сторону пса.

Пес взвизгнул – испугался. Сколько раз в беднягу швыряли камнями? Но вот он догадался, что это не камни, и гавкнул с любопытством. Громыхнули звенья цепи, и он снова заскулил: цепь натянулась. Наверное, корм упал далеко от него.

Шайен бросила еще одну гранулу. Пес снова заскулил. На третий раз за броском последовало сопение, потом чавканье – значит, попала куда надо.

Следующую гранулу она подбросила в воздух. Послышался лязг хватанувших еду челюстей. И снова скуление. Выпрашивающее. Просил ли этот пес хоть раз в жизни? А даже если просил, замечал ли хоть кто-то его просьбы?

С каждым брошенным кусочком корма она подходила к псу все ближе и ближе. Наконец подошла так близко, что почувствовала исходящее от пса тепло. Сжав пальцы в кулак, Шайен протянула руку в сторону собаки, не будучи уверенной, что Герцог не отхватит ее руку одним укусом. Но пес только понюхал протянутый кулак. Шайен почувствовала, как он ткнулся холодным влажным носом ей в руку, а потом неожиданно лизнул теплым мокрым языком. Значит, чтобы о нем ни думали, прежде всего, Герцог был обыкновенной собакой.

Двигаясь бесконечно медленно, Шайен положила ладонь на голову пса. Герцог чуть вздрогнул, но не увернулся и не издал ни звука. Шайен почесала пса за ухом и повела руку к другому уху, которое пес уже и сам подставил ей навстречу, а затем привалился к ладони, указывая, в каком именно месте почесать – ну прямо как Фантом. Шайен стало гораздо спокойнее, и она почувствовала, что Герцогу тоже.

Проведя рукой по его шее, она нащупала место, где цепь соединялась простой застежкой с ошейником с повернутыми внутрь шипами. Повести его на цепи? Отойдя на пару шагов, Шайен попробовала натянуть звенья цепи – слишком длинная и тяжелая.