Похищенная, или Красавица для Чудовища [СИ]

— Ты всё ещё обижена на нас, милая? — любуясь своей красавицей-дочерью, пришла к неверным выводам Аделис. — За то, что так внезапно отправили тебя к Эмерону и Луизе? Потому не писала?

— Вовсе нет. — Мишель вымученно улыбнулась. — Мне понравилось… у тёти с дядей, — очередная ложь, которая далась ей с трудом, но которая была во благо.

Всем. В особенности Кейрану.

— О том, что Гален Донеган разорвал помолвку, они, полагаю, тебе рассказали. Обрадовали, — мрачно усмехнулась Флоранс.

— Рассказали, — кивнула Мишель, не вдаваясь в подробности, от кого именно узнала о том, что свадьба расстроилась. — Мне очень жаль, Флоранс.

В ответ на тихие слова сестры девушка громко фыркнула:

— Гален счёл, что я его недостойна. Из-за того, что приёмная!

— Флоранс! — побледнела Аделис. — Пожалуйста, больше никогда так не говори. Ты наше дитя, наша дочь.

— А мальчишку этого мы больше на порог не пустим, — хмуро добавил хозяин дома.

— Это он тебя недостоин, а не ты его, — подхватила Мишель, вкрадчиво закончив: — Ты моя сестра, и ничто этого не изменит.

Черты лица Флоранс смягчились, и она грустно улыбнулась.

— Мне бы хотелось отдохнуть перед ужином. — Мишель зевнула, прикрывая рот ладонью, затянутой в светлое кружево митенки.

Поднялась, и Лиззи тут же последовала её примеру.

— Элиз, оставь сестру в покое хоть ненадолго, — к радости средней дочери, сказал Вальбер.

— Но я соскучилась, — заявила восьмилетняя непоседа и насуплено скрестила на груди руки. — Мишель почти ничего не рассказала о своём путешествии.

Мишель вдруг живо представилось выражение лица Лиззи, сидящей в этой самой гостиной и слушающей истории о мрачном поместье на болотах, отмеченном проклятием оборотней. Такой рассказ куда больше пришёлся бы девочке по душе, но последствия признания могли быть непредсказуемыми.

— Ещё успеем наговориться, Лиззи. — Мишель потрепала младшую сестру по щеке и позвала рабыню.

Тенью отделившись от стены, Серафи последовала за госпожой на второй этаж, чтобы помочь той раздеться.

— Закрой ставни, Серафи, и уходи, — когда платье ярко-жёлтым пятном отпечаталось на прогретом солнцем полу, велела девушка.

Служанка поспешила исполнить её распоряжение. Зелёные ставни сомкнулись, позволив полумраку полупрозрачной вуалью окутать спальню, и рабыня бесшумно выскользнула за дверь. Мишель досчитала до трёх, чувствуя, как сердце в груди ускоряет свой ритм, и сорвалась с постели, птицей пролетела через всю комнату, чтобы дрожащими от волнения руками приподнять край лоскутного ковра.

Не прошло и минуты, как она держала в руках ненавистную куклу. На уродливой фигурке до сих пор виднелись тёмные разводы от засохшей куриной крови, а восковую грудь пронзала заговорённая иголка.

— Пожалуйста, пусть всё закончится, — взмолилась девушка и, зажмурившись, выдернула иглу из вольта.

Подумывала разломать куклу надвое, а ещё лучше растоптать её и выбросить в окно, но в последний момент опомнилась, осторожно вернула вольт в жестяную коробку. Вдруг это как-то отразится на Донегане. По-хорошему, следовало отправиться к Мари Лафо и узнать, развеялись ли чары и что ей теперь делать с этим уродством. Но от одной только мысли, что придётся снова переступать порог того жуткого дома и смотреть в остекленевшие, как будто неживые глаза его хозяйки, у Мишель волосы на голове вставали дыбом.

— Пустые, — вспомнив пронзительный взгляд Королевы вуду, пробормотала Беланже.

Словно колдунья была такой же, как и слепленная ею из воска фигурка. Неживой.

Расправив ковёр, девушка вернулась в кровать и, ослабив шнуровку корсета, закрыла глаза с твёрдым намереньем до ужина подремать. Какое-то время она ворочалась с боку на бок, пока наконец не начала погружаться в сон. Из которого её вырвали громкие голоса.

Говорил отец, почти срывался на крик, а отвечал ему… Мишель слетела с постели, выскочила из комнаты и, пробежав по коридору, замерла на краю лестницы.

— Вы нежеланный гость в этом доме, мистер Донеган, — голос Вальбера Беланже звенел от плохо сдерживаемого гнева.

— Мне нужно увидеться с Мишель, — упрямо повторил Гален, не обращая внимания на замерших неподалёку рабов, готовых в любой момент вышвырнуть его за порог, стоит только хозяину дать отмашку.

За спиной Вальбера, прижимая руки к лицу, стояла бледная Аделис.

— И тебе хватает наглости являться сюда как ни в чём не бывало, после того, как унизил мою дочь? — теряя остатки самообладания, прорычал мужчина. — Да ещё и просить о встрече с её сестрой! Помогите этому джентльмену выйти, раз он сам не в состоянии это сделать, — не сводя с молодого человека тяжёлого взгляда, приказал рабам Вальбер.

Но те не успели сделать и шага, как сверху раздалось громкое восклицание:

— Отец! — Позабыв о том, что стоит босая в одной сорочке, панталонах и корсете, Мишель спустилась на несколько ступеней, с силой сжимая перила. А когда родители обернулись, уже тише, но всё так же твёрдо проговорила: — Нам с мистером Донеганом надо кое-что обсудить.

ГЛАВА 2

— Всевышний! — ахнула Аделис, осознав, в каком виде её дочь предстала перед слугами и гостем.