Похитители бриллиантов

Другой берег реки Кей в когда-то независимой Кафрерии населяют тембу и голека, всего несколько лет назад попавшие под власть англичан. Бомвани и амапонда, проживающие до самой границы с Наталем, насчитывают примерно двести тысяч жителей. Почти все они принадлежат к амакоса, за исключением финго и бастеров, которых мы упоминали выше.

Триста тысяч жителей Наталя – это зулусские переселенцы, они покинули свою землю, убегая от деспотизма знаменитого Кетчвайо. Они охотно подчинились англичанам, которые захватили регион в 1845 году.

Собственно зулусов насчитывается приблизительно четыреста тысяч, к ним также относятся племена, не находящиеся под британским влиянием, среди прочих это матабеле, проживающие между Лимпопо и Замбези, и племена, которые находятся в тесном соседстве с португальскими поселениями залива Делагоа в устье Замбези.

В начале века зулусы вели полускотоводческий-полувоенный образ жизни, что было характерно для всех независимых племен, когда один из их вождей по имени Чака взял власть в свои руки, объединил весь народ и за несколько лет создал грозный союз; его последователи Дингане, Мпанде и его сын Кетчвайо продолжили его дело.

Что касается бечуанов, к ним относится племя басуто численностью в сто двадцать тысяч человек. С 1868 года они находятся под властью англичан, и среди них вот уже в течение двадцати лет успешно работают французские миссионеры-протестанты, которые добились значительных успехов в работе с этим более цивилизованным, чем другие кафры, народом, хотя когда-то он практиковал каннибализм. Пятнадцать тысяч баролонгов, находящихся в подчинении Свободного Государства Оранжевой реки, и почти все племена, обитающие на территории Трансвааля, насчитывают, по одним данным, триста тысяч, по другим – до пятисот тысяч жителей. Всех этих кафров согласно географическому положению называют восточными бечуанами. Их территория находится слева от двадцать шестого меридиана восточной долготы по Гринвичу.

Западные бечуаны, или бакалахари, частично населяют земли, недавно захваченные англичанами – англичане постоянно захватывают земли! – которые простираются до 21° восточной долготы. Власть английского правительства здесь скорее номинальная, чем реальная. Независимые бечуаны живут в Калахари, на землях бушменов, с которыми, однако, не смешиваются. Отношения между ними, как правило, дружественные, оседлый образ жизни бечуанов легко сочетается с нравом кочевников-бушменов.

Мы не хотим вновь начинать длинное перечисление варварских названий с целью назвать все племена, происходящие из этого могущественного рода. Скажем лишь несколько слов об этимологии общего наименования бечуанов и перейдем к макололо, которые являются последними представителями расы на севере.

Название «бечуана» образуется из слов «чуана», что значит «подобный», и местоимения «бат» – «они». Таким образом, слово «бечуана» означает «равные» или «товарищи». Рассказывают, что некий путешественник – имя его неизвестно – пытался узнать у этих людей сведения о соседних племенах, а они ему отвечали: «батчуана», то есть «они такие же, как мы». Путешественник не понял ответа и решил, что ему сообщают общее название народов, живущих между Оранжевой рекой и шестнадцатой южной параллелью.

Однако, будучи «равными», «подобными» и «товарищами», племена бечуанов ведут между собой ожесточенные войны, чему доказательством служит братоубийственная борьба батоков с макололо, закончившаяся полным истреблением батоков.

Мы возвращаемся к нашему повествованию, которое прервали на одном из последних эпизодов этой войны…

Хорошо подкрепившись и рассказав друг другу о пережитых испытаниях, Александр, Альбер и Жозеф решили переправиться на островок, расположенный у края водопада, то есть туда, где должны были томиться его преподобие и полицейский.

– Едем, – с шутливой решимостью сказал Александр, берясь за весла. – Едем к нашим двум нахалам…

– Приходится, – улыбаясь, добавил Альбер. – Ничего не поделаешь…

– Что ж, отчаливаем!

Переправа велась с бесконечными предосторожностями и очень медленно. Надо было пробираться между огромными деревьями, которые река в живописном беспорядке относила к острову. Деревья громоздились одно на другое, и это было опасно. Иногда утлый челнок вплотную касался серых скал, отполированных водой и солнцем, и легко скользил по протокам, которые Александр, по-видимому, прекрасно изучил. Альбер уже готов был высказать ему свой восторг, когда резкий толчок одновременно остановил и его и суденышко.

– Тысяча молний! – воскликнул Александр. – Или я совершенно поглупел, или скалы вырастают здесь за сутки. Они закрыли проход, который я знаю как свои пять пальцев!

Жозеф от толчка повалился навзничь, но поднялся и ворчал, покуда Альбер, упавший спиной на киль, тщетно пытался встать на ноги.

– Карай! – ругался каталонец. – Я ударился грудью. Счастье, что она у меня крепкая, как баскский барабан!..

– Да и пирога крепкая! – заметил Альбер, наконец нашедший равновесие.