Похитители бриллиантов

– Отец! – грустно заметила она, когда лошади чуть замедлили бег. – Отец, почему мы так медленно плетемся? Скоро ночь, нам бы уже следовало быть в краале.

– Анна, дорогое дитя мое, имей терпение. Мы сделали все, что было в человеческих силах. Мы скачем без передышки. Мы опережаем почту на двое суток…

– Да, но Альбер ждет меня… целых три недели. Он ранен… Быть может, его уже нет в живых, – говорит молодая женщина, рыдая.

Старик отер слезу, которая скатилась у него по морщинистой щеке, и окликнул кучера:

– Дик!

– Мистер Смитсон!

– Где мы сейчас находимся?

– Примерно в десяти милях от Пампин-крааля.

– До вечера доберемся?

– Если Господу будет угодно, джентльмен. И если лошади не околеют.

– Вы сможете ехать при луне, когда зайдет солнце?

– Надеюсь.

– Дорогу вы хорошо знаете?

– Направление я знаю хорошо, мистер Смитсон. Но поручиться за то, что дорога безопасна, я не посмею, – негромко ответил кучер. – Видите ли, если бы я не боялся напугать молодую госпожу…

– Тихо! – с тревогой перебил его старик. – Едем! И погоняйте! Я вам заплачу вдвое. И вашему товарищу! Если падут лошади, мы купим в краале других.

– Спасибо, отец! – воскликнула молодая женщина, с нежностью целуя старика. – Спасибо! Ты такой добрый! Я тебя благословляю за каждую минуту, которая приближает меня к Альберу. Он жив, не правда ли? Мы его вылечим, он поправится!..

Как видит читатель, дьявольский замысел Клааса вполне удался. После описанной нами встречи в уединенной хижине близ Нельсонс-Фонтейна этого мерзавца и его братцев Питера и Корнелиса с загадочной личностью, которую мы знаем только как его преподобие, Клаас времени не терял.

Прошло едва несколько часов после убийства торговца на прииске Нельсонс-Фонтейн, и наш бур выехал в Кейптаун. Подталкиваемый любовью, ненавистью и алчностью, он пустился вскачь в Бофорт. На огромном расстоянии, которое лежит между прииском и этим маленьким городком, он всюду находил своих людей, в каждом краале брал свежих лошадей взамен заезженных и за неделю покрыл четыреста девяносто километров, которые лежали между этими двумя населенными пунктами.

Он пересекал ущелья, овраги, леса, переправлялся через реки, миновал Крамерс-Фонтейн, перебрался через приток Оранжевой реки – Стейнкопф-ривер и купил коня в краале Кемпбелс-Дорп. Переправа через Кайбу, на виду миссии Бекхаус, едва не стоила ему жизни. Но он отделался купаньем и потерял в воде лошадь. Из Бекхауса он добрался до Хоуптауна, поднялся на скалистый массив, на что никто в одиночку не отважился бы, и, разбитый усталостью, добрался до Рудкил-крааля. Еще через два дня он был в Ричмонде, оттуда поскакал в Викторию и, не останавливаясь ни днем ни ночью, прибыл наконец в Бофорт. Он был до такой степени измучен, что не смог слезть с лошади без посторонней помощи, ноги его распухли, и чтобы снять с него сапоги, их пришлось разрезать. Четыреста пятьдесят километров из Бофорта в Кейптаун он проехал по железной дороге, прекрасно отдохнул в поезде и прибыл на место таким же свежим и бодрым, каким был в момент отъезда. За девять дней он покрыл расстояние почти в тысячу километров, из коих пятьсот – верхом, да еще по такой дороге, трудней которой нет на свете.

В какой-то продажной газетенке, какие одинаково процветают и в зное колонии и в грязи метрополий, он напечатал заметку об убийстве торговца-еврея и отправил госпоже де Вильрож написанное его преподобием письмо о том, что ее муж тяжело ранен и ждет ее в Нельсонс-Фонтейне. Как и следовало ожидать, это известие подействовало на бедняжку как удар молнии.

– Едем немедленно! – сказала она отцу, который тоже был потрясен.

Достойная дочь миссионера, привыкшая ко всем опасностям и невзгодам здешней жизни, Анна не подумала ни о расстоянии, ни о трудностях, ни об опасностях такого путешествия. Мистер Смитсон, всегда готовый пуститься в дальнюю дорогу, согласился беспрекословно, на что был бы способен не всякий житель наших европейских стран.

Он продал все, что у него было, и без всякого промедления выехал с дочерью по железной дороге в Бофорт. Туда же вскоре прибыл и Клаас, который решил следовать за ними по пятам.

Миссионер хотел избежать медлительности, с какой передвигаются колымаги, обычно перевозящие пассажиров в алмазный край. Кроме того, он не мог допустить, чтобы дочь путешествовала в сомнительной компании. Поэтому он сговорился в Бофорте с двумя возницами, которые за довольно круглую сумму согласились доставить его с дочерью на прииск, где он рассчитывал найти своего зятя.

Половину этой второй части путешествия, при всей ее утомительности, молодая женщина перенесла спокойно и твердо. Поддерживаемая лихорадочной тревогой, госпожа де Вильрож думала только об одном – как бы поскорей добраться до места. И возницы только восторгались ее непоколебимой решимостью и неукротимой энергией, на которые сами едва ли были способны.