Похитительница кошмаров

– Мне нужна дюжина кошмаров, – сказала она. От холода в её голосе по спине Марен побежали мурашки. – Самых ужасных, какие ты только видела. От тех трёх последних не было никакого толка.

Марен тяжело сглотнула:

– У нас имеются всевозможные кошмары. Если вы просто зайдёте в магазин завтра, я могу…

– Неужели я похожа на идиотку? – Женщина сильнее вдавила каблук в футболку Марен и проделала в ней дыру. – Ты принесёшь мне эти сны завтра, и смотри, ни слова бабушке, иначе я скажу ей, что ты пытаешься влезть в мозг своей бедной сестры.

Марен хотела толкнуть женщину, пнуть её ногой по голени, столкнуть в мусорный бак. Но девочка оказалась в ловушке, и женщина это знала.

– Зачем вам так много? – спросила она. – Можно просто покупать их по три зараз. Никому не нужно больше трёх кошмаров за ночь.

Якобы-мисс-Мало усмехнулась:

– У меня к ним довольно… большой аппетит.

Марен не могла даже представить, к чему приведёт такое количество кошмаров одновременно. Такой ужас способен изменить человека. Вдруг это уже и случилось? Может, они предназначаются вовсе не ей? Кожа Марен сделалась липкой. Двери больницы тихо распахнулись, и из них вышел мальчик в синей футболке.

– Амос! – крикнула Марен, размахивая руками и порываясь встать.

Амоса явно удивила её внезапная вспышка дружелюбия, но он направился к ним. Остроносые туфли оторвались от края футболки, и Марен облегчённо обмякла.

– Завтра. Здесь. В это же время. – Женщина уронила букет мёртвых роз и пошла прочь.

9

– Кто это такая? – Амос поднял с тротуара остатки увядшего букета роз.

– Покупательница. – Внезапно стоянка как будто накренилась и закружилась мазками акварельных красок. Марен опустила голову на колени, отчаянно надеясь, что её не вырвет в присутствии Амоса.

– Она жуткая, – сказал он, запихивая мёртвые цветы в ближайший мусорный бак.

– Знаю.

Стук каблуков женщины стих, и тошнота постепенно улеглась. Марен подняла глаза и увидела, как таинственная шантажистка садится в зелёный седан.

– Что она тебе говорила? – полюбопытствовал Амос. – Похоже, она стояла на твоей футболке.

– Она… э-э-э… просто хотела поговорить со мной о кое-каких вещицах из магазина.

– О пишущих машинках или снах?

– Это так важно? – Хотя она и сочувствовала состоянию его дедушки, Марен не хотела разговаривать с Амосом дольше, чем это было необходимо. Он подружился с мальчишкой, который превратил жизнь Марен в сущий кошмар, и когда она сказала Амосу, что он должен выбирать между ней и Кертисом, Амос выбрал этого хулигана.

– Эй, это снова она? – Амос указал на зелёную машину, которая объехала стоянку по периметру и теперь катила прямо к ним.

У Марен перехватило дыхание. Пока машина проезжала мимо, Якобы-мисс-Мало в упор посмотрела на девочку. В её тёмных глазах было нечто непостижимое, взгляд холодный, как у рептилии.

– Может, нам зайти внутрь, пока она не уехала? – предложил Амос.

Мигнув задними фарами, зелёная машина завернула за угол. Марен вздрогнула и кивнула. Возможно, позависать какое-то время с Амосом – не самый худший вариант.

Он пропустил её внутрь.

– Как ты думаешь, стоит рассказать о ней кому-нибудь?

– Нет! – воскликнула Марен. Она не хотела кричать, но не удержалась. Меньше всего ей хотелось, чтобы эта жуткая женщина рассказала персоналу больницы, что Марен засунула что-то в рот лежащей в коме пациентке.

– О’кей. – Амос плюхнулся в кресло в холле и вытащил телефон.

– Не смотри на меня так, – сказала Марен.

Он побарабанил пальцем по экрану.

– Это как?

– Как будто хочешь сказать, что я с приветом, а ты нормальный, и я неким образом своей странностью подвергаю опасности твоё здоровье.

Амос не отрывал глаз от телефона, но уголки его рта едва заметно дёрнулись.

– Если ты напишешь обо мне Кертису, клянусь, я тебе врежу, – предупредила Марен.

Смех Амоса эхом отлетел от высокого потолка.

– Я пишу маме. Она спрашивает, во сколько я вернусь домой.

– Понятно. – Марен не могла вспомнить, когда в последний раз мама задавала ей этот вопрос. Они проводили в больнице столько времени, что он просто утратил смысл. Иногда ей казалось, что она потеряла в той аварии и своих родителей, как будто в их новой жизни, которая вращалась вокруг работы и больницы, они просто перестали её замечать. Теперь Марен замечала одна только бабушка Лишта.

Интересно, что будет, если позвонить в полицию? Может, эту женщину арестуют за запугивание и шантаж ребёнка? Но если ей предъявят обвинения и состоится суд, у той будет возможность высказаться, и она расскажет всем, что сделала Марен. Этого Марен не могла допустить.

– Проголодалась? – спросил Амос.

В животе Марен заурчало.

– Немного. – Это была явная недомолвка. После завтрака она ничего не ела.

– В здешнем кафетерии очень вкусные пирожные, – сказал Амос.

– В больничном кафетерии? – В первые дни после аварии Марен съела достаточно скверных гамбургеров и недоваренных макарон, чтобы отнестись к заявлению Амоса с немалым подозрением.

– Угу. – Амос вскочил со стула и чуть не упал, наступив на шнурки. – Знаю, там довольно противно, но что касается пирожных – вкуснотища.