Похмелье

Теперь эти отношения обещали свести меня в могилу, если я буду продолжать отдаваться им так сильно и искренне. После этих 5 или 6 дней я начинал осознавать, что даже любовь к кому-то или чему-то рано или поздно может банально надоесть.

Я помню, как мы часто сидели с ней на балконе нашего дома. Этаж был шестнадцатый, высоко. Сидели вдвоем, а с нами было вино или что-то другое алкогольное.

О чем-то разговаривали и мечтали. Картина была спокойной и приятной, но что-то все-таки было не так. В один момент я понял, что мне будет намного лучше, если ее с этого балкона стереть. Я бы все равно сидел здесь. С чем-нибудь алкогольным, но без вина, потому что вино я всегда терпеть не мог. Я бы также мечтал. Сам с собой, возможно, даже вслух. Хоть и мечтать нынче не модно, потому что кто-то сказал, что нужно ставить цели и их добиваться. Проблема была в том, что вряд ли я мог какой-то цели добиться, потому что поставить ее толком не мог.

Я и сейчас мечтал, в этот проклятый день. Мечтал о том, чтобы он поскорее закончился.

Но он продолжал идти медленно, как будто назло. Еле-еле, как и я еле-еле передвигал по залу ногами, шаркая мятыми джинсами.

– Стейки забери!

Это кричали на кухне.

Я взял большой поднос и расставил на него тарелки с кусками мяса, из которого сочилась кровь. Ладно, надеюсь, этим оленям понравятся стейки, иначе смерть благородного животного абсолютно потеряет свой смысл.

Когда я приближался к столу, от него вновь начали исходить довольные крики. Я расставил тарелки перед каждым из «охотников».

– Ваши стейки из оленины. Пожалуйста.

И ушел, не дождавшись спасибо или чего-то подобного. Но скоро мне пришлось к столу вернуться, потому что охотники нажали на кнопку.

По пути к столу начал перебирать в голове варианты, по которым они могли на эту кнопку нажать. Но не получилось. Голова отказывалась думать. Слишком устал, слишком с похмелья, слишком пьян.

– Это не олень.

– Это олень.

– Это не олень.

– Это олень.

– Но это не олень!

– Это олень.

Пришлось развести руками, потому что дальше я был бессилен.

Этот день и все эти люди будто сговорились, чтобы сделать мою и так неприятную жизнь еще хуже. Я позвал Лену, чтобы с проблемой разбиралась она. Мне было все равно, чем закончится эта история. Я просто решил вернуться к своему чайнику в своей любимой кладовке.

В кладовке был Игорь. Он занял мой диван и читал какую-то книгу. Пришлось свое приятное место сменить на не очень приятную табуретку.

Я внимательно посмотрел на обложку – это был Ремарк «На западном фронте без перемен». Игорь читал с таким лицом, что к нему было страшно подойти, не то что заговорить, но я все же попробовал его достать.

– Знаешь, Игорь. А в чем-то твой сраный Ремарк был прав. Иногда я чувствую себя солдатом из этой книги. Перед боем и перед смертью они мечтали о том, как напиться и наесться досыта. В общем, утолить свои главные человеческие потребности…

– Причем тут сраный Ремарк? Просто признай, что ты обычный алкаш.

– Пару недель назад ты работал в моем нынешнем состоянии, как тебе удалось так быстро просветлеть? Ты читать-то вообще умеешь? За книжку он взялся. Во-первых, я не алкаш, а алкоголик. По крайней мере, мне хочется в это верить. И вообще, любой алкоголик может перестать пить, но не каждый, кто пьет, может стать алкоголиком. К этому просто нужно прийти.

После этой фразы я решил выпить еще немного чая. Но не нашел своей кружки. Идти за новой было лень, поэтому я взял чайник и начал пить прямо из носика.

Все шло хорошо, пока чай мимо рта, не полился на мою рубашку. Игорь не мог этого не заметить.

– Господи, посмотри на себя, в кого ты превратился… Ты не думал купить машину? Будет меньше поводов выпить.

– Я похож на человека, который хочет купить машину?

– Да ты и на человека-то не особо похож.

– Спасибо.

Да уж. Неловко получилось. В кладовке я нашел какие-то салфетки и начал старательно оттирать новое пятно на рубашке. О каких целях вообще может идти речь, когда я даже не способен попить из горлышка чайника?

Меня снова окутала непонятно откуда взявшаяся печаль. Нужно бежать отсюда. Устроить самый настоящий побег, который я планировал уже пару лет. Пока пьяный, пока есть уверенность, взятая где-то в кредит. От себя не убежишь, но отсюда я свалить все-таки мог. Просто снять фартук, кинуть его кому-нибудь в рожу и сматываться.

В кладовку ворвалась Лена. Моим планам вновь было не суждено сбыться:

– Поздравляю, у тебя стол, необычный.

– Может, хватит с меня уже необычных столов? Хотя бы на сегодня.

– А что за пятно на рубашке?

– Да мы тут это… Чаем балуемся. А че с охотниками в итоге?

– Какими еще блять охотниками?

– Ну, у которых стейки были. Из оленя.

– Ааа. Игорь, их возьмешь ты. Мне все-таки удалось им доказать, что это настоящая оленина. Кстати, редкостные мудаки.

Игорю это не очень понравилось. Настолько, что он даже отложил своего Ремарка:

– А почему я должен брать не свой стол? Еще и каких-то мудаков.

– Это не обсуждается. – поставила его на место Лена и вышла из кладовки.