Поход без привала

— Немцы! — сказал вдруг сержант Жерехов. — Ложись!

Кононенко, падая, успел рассмотреть группу людей в немецкой форме. За считанные секунды наметанный глаз уловил многое: идут без строя, некоторые без головных уборов, солдат впереди — с русской винтовкой.

— Не стрелять! — скомандовал подполковник. Если вспыхнет бой, разбираться поздно.

Те, в немецкой форме, тоже легли, не открывая огня. От них долетел крик:

— Эй, ребята, вы чьи?

— А ты чей?

— Мы партизаны! А вы беловские?

— Мы советские!

— Тогда вылезай! Командира вперед!

Кононенко поправил кобуру с пистолетом и решительно пошел по дороге. Навстречу ему выступил из-за деревьев пожилой человек в выцветшей гимнастерке, напоминавший выправкой старшину-сверхсрочника.

С первых слов Кононенко понял — свои. Разномастная одежда, оружие и наше, и трофейное. Один боец совсем еще мальчик…

Прихрамывая, подошел Белов. Кононенко взглядом указал на него. Партизанский командир подобрался, вскинул ладонь к виску. Наверное, дыхание перехватило от волнения. Шумно втянув воздух, доложил:

— Товарищ генерал, хозяйственный взвод идет в деревню для заготовки продуктов!

— От Галюги?

— Так точно, товарищ генерал, из третьей партизанской дивизии. Ваши парашютисты и кавалеристы уже были у нас. Все командиры предупреждены, что сам генерал Белов на подходе.

— Вот я и подошел, — улыбнулся Павел Алексеевич. — Принимайте гостей, угощайте, чем можете.

— Так точно, товарищ генерал, угостим. Мои ребята доведут вас до деревни, там поедите и сядете на подводы. Четыре телеги у меня.

— Немцев много вокруг?

— Есть немец, — сказал партизан, — Раньше не густо было, а в последние дни валом валит. Вслед за вами подходит. Мы его по Десне держим. Можете не беспокоиться, доставим вас в штаб в лучшем виде.

— Спасибо, — поблагодарил Белов.

Партизаны двинулись по своему маршруту. Павел Алексеевич, опираясь на суковатую палку, зашагал дальше, следом за проводниками.

18

Майор Галюга — кадровый офицер. Обмундирование хорошо подогнано по его плотной фигуре. Манеры уверенные, говорит неторопливо, спокойно, обдуманно. Еще до встречи с ним Павел Алексеевич понял, что в 3-й партизанской дивизии порядки крепкие. На Десне Белова встретили партизаны с лодками, надежно прикрыли огнем, пока эскадрон переправлялся через реку.

По восточному берегу Десны тянулась почти сплошная линия траншей. Имелись доты и дзоты, в том числе даже артиллерийские. Здесь шли позиционные бои по всем правилам современной тактики.

В деревне Марьинке жители уже приготовились встретить беловцев. Посреди улицы в большом котле варился обед — целую корову выделили крестьяне для эскадрона. Напекли свежего хлеба вдоволь. И что особенно тронуло Павла Алексеевича — в доме, отведенном для генерала и комиссара, были приготовлены сапоги. Хоть и не новые, но крепкие, хорошо смазанные. И свежие портянки в них. До чего приятно было вымыть наконец стертые ноги и переобуться в сухое, мягкое, теплое.

Сам майор Галюга приехал в деревню верхом. От него узнал Павел Алексеевич много новостей. Оказывается, в район партизанской дивизии вышла вся 8-я воздушно-десантная бригада. На сутки раньше Белова переправился через Десну подполковник Билых со вторым сводным эскадроном. Имелась радиосвязь с подполковником Вашуриным. Начальник штаба объединил большую группу отставших бойцов и теперь вел их к линии фронта.

К прорыву через фронт готовились 2-я гвардейская кавдивизия и 329-я стрелковая. Все шло почти так, как было намечено.

Генералы Баранов и Казанкин, пересекшие район партизанской дивизии, оставили здесь много раненых. Теперь тех, кому требовалась срочная операция, переправляли через фронт самолетами. Остальных укрыли в лесных деревнях.

Это были хорошие новости. Но Галюга не скрыл и своей тревоги. В последние дни к Десне вышло большое количество фашистских войск. А разведка сообщала: вслед за Беловым движутся еще две вражеские дивизии.

— Что же вы намерены делать? — спросил Павел Алексеевич.

— У меня есть приказ удерживать территорию, пока подойдут все ваши войска, а затем прикрыть ваш отход. Будем стоять, сколько сможем.

— Много вам от нас неприятностей.

— Полагаю, товарищ генерал, что немцам неприятностей во много раз больше, — рассудительно ответил Галюга. — Ну, а мы, когда будет невмоготу, уйдем в лес. Или через линию фронта. От нас по прямой — сорок километров.

— Радиосвязь надежная?

— Вполне. Со штабом армии и даже со штабом фронта.

Павел Алексеевич вырвал лист из школьной тетради и написал радиограмму генералу Жукову. Сообщил, что находится у Галюги и с наступлением темноты намерен двигаться дальше, к линии фронта.

Ответ поступил незамедлительно. Командующий приказал Белову, Щелаковскому и всем старшим офицерам сегодня же ночью вылететь на Большую землю. Для этой цели на партизанский аэродром будут посланы пятнадцать самолетов У-2, каждый из которых совершит два рейса.

— Значит, там мы нужнее, — сказал Щелаковский, прочитав радиограмму. — Кого оставишь вместо себя, командир? Кто поведет через фронт штабной эскадрон?

— Подполковник Кононенко, — без колебаний ответил генерал.