Поход без ведьмы все равно, что бочка без затычки (СИ)

- Это называется «Драконий недуг». – Бильбо удивленно уставился на меня, в то время как мой взор был прикован к голубому небу. – Эта болезнь окутывает разум, заставляя забывать про сон и отдых, голод и жажду, про родных и близких. Только богатство и больше ничего. От него сошел с ума дед Торина, Трор.

- Но ведь ты лекарь! Вылечи Торина от этой заразы!

- Эта болезнь не такая, как прочие хвори. Ее не унять зельями и заговорами. Только сам Дубощит способен побороть ее, но пока он лишь потворствует ей, позволяя руководить своими желаниями и мыслями.

- Неужели ничего нельзя сделать?

- Можно, но Торин не позволит увести его отсюда. Аркенстон не должен попасть в его руки, иначе безумие поглотит его окончательно. Спрячь его, Бильбо, и никому не говори куда, даже мне.

Бильбо согласно кивнул в ответ, пряча камень за пазуху. Мы еще немного помолчали, любуясь пейзажем, после чего отправились обратно в зал, дабы не привлекать к себе лишнего внимания. Торин продолжал свирепствовать, так как поиски гномов не принесли плодов. Стоя в дверях тронной залы, я прислушивалась к его гневным речам, и в особенности к вопросу, что задал Балин. «Сомневается ли Торин в чей-то преданности?» В данный момент – непременно!

- Это королевский камень. Разве я не король?! – эхо разнеслось по дворцу, оглушая. Я невольно сморщилась, так как обострившейся слух неприятно резануло. – Знайте же. Если кто-то найдет камень и утаит его от меня, я жестоко отомщу.

Последние слова заставили меня распрямить плечи и обеспокоенно взглянуть на Бильбо. Хоббит поравнялся со мной, и мы молча направились по коридорам, пока не вышли к библиотеке. У дальнего стеллажа стоял Балин, и его опущенные плечи говорили сами за себя. Гном был опечален, и мы оба понимали в чем заключается его грусть.

- Балин, что если Торин получит камень. Когда тот найдется. Это поможет?

- Боюсь, что нет, Бильбо. Все станет только хуже. Будет лучше, если его никогда не найдут.

Я осталась с советником короля, утешая его, а Бэггинс отправился побродить по коридорам. Новость о том, что беженцы из Озерного города пришли в Дейл, застала меня на полпути к кузням, куда Двалин попросил заглянуть для того, чтобы зажечь оставшиеся печи, так что я припустилась со всех ног. Поднявшись к стене, я застала гномов за работой: они таскали обломки статуй и стен, чтобы завалить вход.

- Торин, эти люди пришли к нам из-за нужды, ведь они лишились всего!

- Не рассказывай мне об их потерях. Я знаю, что им здорово досталось, но те, кто уцелел от драконьего пламени, должны этому радоваться.

- И ты действительно считаешь себя правым? – Мой голос заставил всех прекратить работу, а Дубощит резко обернулся, прожигая меня злым взглядом.

- Более чем. Кому, как не мне, судить об этом.

- А как же помощь, что оказал тебе Бард и его семья? Да и сами горожане, когда снаряжали вас в поход? Их доброта теперь для тебя ничего не значит?

- Я непременно воздам им за это, но не сверх меры, и уж тем более не своим золотом.

- Тогда чем, позволь узнать?

Молчание было мне вполне исчерпывающим ответом. Я не смогла сдержать усмешки, чем явно оскорбила короля, но отчего-то именно сейчас это не вызывало у меня ни капли сожаления или стыда. Отступив на шаг назад, я выпрямилась и с вызовом взглянула в серо-голубые глаза Торина.

- Ясно. Что же, Ваше Величество, я не стану более злоупотреблять вашим вниманием. Позвольте откланяться, у меня есть дела в кузне, которыми я и поспешу заняться. - И не дожидаясь разрешения, развернулась на каблуках и скрылась в сумраке коридора. И пусть я знаю причину подобного поведения, простить такого предательства у меня не было сил.

***

Ночь мягким покрывалом окутала долину, погружая окрестности в спасительный мрак. Стоя у края стены, я с некоторой грустью обозревала открывшиеся просторы, про себя думая о том, как же сильно изменился Торин с тех пор, как заполучил сокровища горы. Дракон был прав: богатства отравляли разум гнома, и тот постепенно сходил с ума. Я старалась предусмотрительно не влезать с ним в споры, да и вообще обходить десятой дорогой, большую часть времени проводя либо в компании Бильбо, либо общаясь с Балином, либо в гордом одиночестве на стене. Неприятно было это осознавать, но после смерти Смауга моя связь с отрядом сильно ослабла. Возможно, тому виной стала сила, что таилась во моем кольце, а возможно, и то, что во мне отпала надобность.

Заполучив желаемое, гномы несколько изменились, в особенности Торин, и нужно было что-то решать, и решение это сулило окончательно разрушить наши и без того нелегкие взаимоотношения с Дубощитом.

Рядом прозвучал еле слышный шорох, и из-за поворота вышел Бэггинс с не менее хмурым выражением лица, чем мое. Пожалуй, настало время нам поговорить.

- Здравствуй, Бильбо! – поздоровалась я, привлекая рассеянное внимание полурослика к себе. – Не против пройтись?

Малыш согласно кивнул, и мы медленным шагом направились в обход по северной части стены, уходя вглубь горы. Убедившись, что наше отсутствие осталось незамеченным, я уселась на упавшую колонну и обратила свой взор на взломщика.