Поход без ведьмы все равно, что бочка без затычки (СИ)

- Ты в своем уме, чтобы бросаться такими словами? – зашипела я на короля, ничуть не страшась гневного взгляда. – Неужели ты допускаешь, что люди пришли к тебе для того, чтобы ограбить? После всего?!

- Не тебе меня судить, ведьма! И впредь хорошенько подумай, прежде чем заговорить со мной. Иначе я не посмотрю, что ты наш друг, запру в темнице до скончания твоих дней.

Не знаю, что удивило меня больше: слова, брошенные мне в лицо, или же чувства, которые плескались в сером омуте глаз. Выпрямившись во весь свой рост, я смерила Торина холодным взором и произнесла то, о чем давно задумывалась, но не решалась озвучить:

- Можешь гордиться собой, Торин Дубощит. Теперь ты более чем похож на своего деда. Вас объединяет одно безумие на двоих.

В короткую беседу с Бардом я даже не стала вслушиваться, ибо ее исход мне был предельно ясен. Гномы сгрудились в стороне, с опаской поглядывая на меня, и было отчего. Во мне закипала ярость, мощная, необузданная, как огненная стихия, и виновником этого состояния был король.

- Почему я должен выполнять уговор?

- Потому что ты дал нам слово.

Увы, итог оказался плачевным, и Бард ушел ни с чем.

- Что вы делаете? – в ужасе протараторил Бильбо. - Нельзя начинать войну!

- Тебя это не касается, – послышалось в ответ, и я сильно сжала кулаки, глядя перед собой.

- Извини, но если ты не заметил, у наших ворот целое полчище эльфов! Не говоря уже о сотни озлобленных рыбаков. Мы, мягко говоря, в меньшинстве.

- Это не надолго. – Эти слова заставили меня перевести свой взгляд на короля, и тут я поняла, к чему он клонит.

- Ты не посмеешь!

- Еще как посмею! Ворон уже улетел с письмом к Даину, и вскоре он будет здесь вместе со своим войском. Мы вернули себе Эребор, а сейчас – мы его отстоим.

- Ты безумец! Устроить бойню ради кучки камней? Пролить кровь храбрых воинов не за родину и близких, а за никчемные куски металла?

- Молчать! – впервые Торин позволил себе кричать на меня.

Больно схватив мою руку, он подтащил меня к краю парапета и заставил спиной свеситься за край стены.

- Я не потерплю неповиновения! Я твой король и требую подчинения!

- Я скорее прыгну со стены, чем признаю тебя своим монархом.

Тень легла на побелевшее лицо Дубощита, и в следующую секунду произошло сразу несколько событий: Бильбо вскрикнул, гномы бросились вперед, и предводитель отряда безжалостно выпихнул меня за край перил. Холодный ветер обдал лицо, а уже в следующую секунду ввысь взмыла черная тень, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся вороной. Не ведая, что творит, Торин схватил камень и запустил им в меня. Маневр удался наполовину, и камень угодил не в голову, а в крыло.

Протяжно каркнув и стараясь не утратить равновесия, я спикировала на землю и исчезла из виду, словно меня и не было. Товарищи пытались звать, а Кили и Фили даже порывались отправиться искать меня, но Король взвился еще больше и пообещал наказать любого, кто надумает последовать за предательницей. Я молча сидела на темном участке почвы, расправив раненное крыло и тоскливо взирала на тех, кого ни за что бы не бросила, если бы обстоятельства не сложились так, как сложились.

Я могла бы дать Торину отпор, могла бы сковать его магией и взять все в свои руки, но это было бы неправильно. Не мне решать его судьбу, и он сам должен понять, как глубоко ошибался. Илуватар пожелал послать ему испытание, и вмешиваться в его ход у меня нет права. Оставалось надеяться, что осознание не постигнет Дубощита слишком поздно…

Собравшись с силами, я вновь попыталась взлететь, но резкая боль в крыле не позволила надолго оторваться от земли. Чтобы исцелиться, мне нужно было превратиться в человека, но если у меня вывих, то сама я его вправить не смогу. Стиснув зубы и обложив гномьего короля всеми известными мне ругательствами, я мелкими перебежками-перелетами поспешила к развалинам Дейла.

***

Солнце медленно клонилось к закату, когда впереди замаячили стены. Вспорхнув на низкий, но вполне крепки куст, я решила немного передохнуть. Все тело ломило от множества неудачных падений, а левое крыло и вовсе потеряло чувствительность. Тяжелые перья тянули меня к земле, но я продолжала пытаться подобрать их, чтобы хоть чуть–чуть уберечь от острых камней.

Внезапно где-то рядом я почувствовала знакомую ауру, и когда поняла, кому она принадлежит, позабыла про все. Гендальф был здесь! Он жив! Воспряв духом, я собрала остатки сил и потянулась вслед за путеводной нитью магии. Она привела меня к шатру, за пологом которого слышались приглушенные голоса. Вслушиваясь в их переливы, я различила глас учителя, Барда и Трандуила. Что же, тем лучше, не придется повторять одно и то же несколько раз. Взмахнув здоровым крылом, я спикировала со своего насеста в виде толстого бревна и кубарем ввалилась в палатку.