Поход на Киев (СИ)

— Ну а что Брячислав? — спустя время спрашивал Ярослав, — он же вообще князь полоцкий и совсем ещё мальчишка. Он-то точно никаких прав на литовский престол не имеет.

— Я думаю, он просто злится из-за своего поражения в прошлом, — отвечал Роман, — сейчас он ещё слаб, но его люди постоянно вступают в стычки с моими подданными. На твоём месте, Ярослав, я бы остерегался, как бы он не объединился со Святополком и не пришёл бы в Киев.

— А что там со Святополком? — оживился киевский князь, — есть новости?

— Святополк пока при дворе польского короля всё вымаливает милости и раздаёт обещания.

Ярослав злорадно улыбнулся этой новости. Не прошло и года его княжения, а он уже стал намного богаче, чем был раньше. Золота было столько, что из него стали чеканить свою, русскую монету. До этого в ходу больше была византийская монета. К тому же, теперь Ярослав мог обзавестись дружбой с другими государями. Могущество его росло, а ведь он был ещё довольно молод, дети его были ещё совсем малы, самого младшего жена Анна ещё кормила грудью. В тот день, возможно, Ярослав был слишком самонадеян, он не захотел заключать никаких союзов с Романом и полагался только на свой ум и силу своей дружины. И всё же, князь дал слово литовскому конунгу, что не будет сражаться за его врагов — Брячислава Рюриковича и Бурислава Володарского. Это уже было немало, и государи расстались приятелями. Вскоре начался сбор дани, и киевские амбары заполнились хлебом. Город богател и креп, и легко должен был пережить эту зиму. С тревогой в сердце и с надеждой Ставр ожидал наступления холодов. Зимой врага точно ждать не стоит, а до той поры он очень даже мог прийти. Но вот выпал первый снег, а враг так и не появился. Неужели чёрт обманул, и никакого польского войска ждать не стоит? Во всяком случае, Ставр теперь сказочно разбогател. Ещё несколько таких благополучных лет, и ни один новгородский купец не смог бы помериться с ним богатством. А там уже можно было соперничать и с купцами киевскими. Когда киевские дома покрылись снежной шапкой, Ставр окончательно успокоился и даже совсем забыл о том предостережении, которое получил от нечистой силы в день своего позора.

Глава 19 Печенеги

Зима в тот год случилась ранняя, и как-то сразу началась с сильных ветров и метелей. Это на какое-то время задержало орду печенегов, устремившихся на юг к русским городам. Но для Ильи Муромца это был не повод оставаться на заставе. Он с дружиной богатырей отправился на север, под Муром, чтобы дать отпор проклятым кочевникам. Добрыня отправился вместе с ним, в их компании был и Михаил. Правда, была и другая причина, по которой Илья покинул безопасную заставу и ринулся навстречу опасностям. Дело в том, что тот раненный, который приехал на заставу осенью, был никто иной, как князь муромский — Ратша. Его привёз его верный друг — юный Дмитрий. Они первыми наткнулись на печенегов, когда собирали дань в сёлах. И хоть дружина муромская была велика, но под натиском кочевников рассеялась, потеряв даже своего раненного князя. Лишь верный Дмитрий нашёл Ратшу и вместе с ним ушёл от погони. Юноша был в долгу перед князем, ведь именно он был виной тяжёлых его ран. Когда печенеги сбили с ног Дмитрия и уже собирались его убить, Ратша вдруг закрыл его своим телом и принял весь удар на себя. Дмитрий увёз его раненное тело далеко в лес, остановил кровь, прижёг и перевязал раны. Дальше нужно было решить, куда отвезти князя. До Мурома было такое же расстояние, как до Владимирской заставы. И юный Дмитрий мудро рассудил, что ехать нужно на заставу. Так Илья узнал про печенегов и тут же засобирался в путь.

— Не лезь на рожон, — останавливал его Михаил, — они всё равно не пойдут на Муром, а если пойдут, то не смогут взять. Близится зима.

— Я должен был быть в этом бою, Миша, — отвечал лишь Илья, — ведь я сделал Ратшу муромским князем, я целый год был муромским посадником. А теперь тамошний посадник убит, а князь здесь лежит раненный.

— Там ещё остался тысяцкий — Полюд Одноглазый.

— Я тебя умоляю, ты же знаешь Полюда. На него нельзя оставлять город, чего доброго, он сдаст его печенегам или просто убежит, когда прижмёт.

— А почему Полюда называют одноглазым? — спрашивал Добрыня.

— Потому что у него нет одного глаза, — отвечал Михаил, — носит повязку на лице.

— Это кто его так? Соловей-разбойник?

— Нет, Соловей ему другую отметку оставил, прямо на лбу — звезда.

— Как это звезда?

— Вот так, большая, многоконечная. Это ему так кистенем вдарили. Полюд нарочно носит повязку на лице так, чтобы раненный глаз закрывать, но шрам на лбу чтобы оставался открытым. Я с детства его знаю, мы с ним вместе росли.

— И Илья тоже?

— Нет, Илья деревенский, он пришёл к нам уже взрослым.