Похождения Рокамболя

Это был хилый, худощавый молодой человек, с лицом изрытым оспой, но с веселым, умным взглядом и добродушной улыбкой. Он был маляр, которому его многочисленные неудачи доставили прозвище Гиньона, хотя его настоящее имя было Луи Вердье.

Отец его, здоровенный овернец, торговавший всяким старьем, видя его таким хилым и тщедушным говорил, пожимая плечами:

- Из него никогда не выйдет настоящего работника. Лучше уж покориться необходимости и сделать его художником.

Почтенный торговец отдал сына в ученье к живописцу-стекольщику. Гиньон сделался уже работником, когда на него посыпались со всех сторон всевозможные несчастья и всякие неудачи: он был красивым малым, но в двадцать лет оспа изрыла ему все лицо.

Мать его, умирая, оставила ему наследство, но его честный отец обокрал сына под предлогом, что художникам ничего не нужно.

Встретив девушку, начинавшую ему нравиться, он делал предложение, получал согласие и в последнюю минуту неизвестно почему, вследствие какого-нибудь незначительного случая, из-за пустяков, все расстраивалось и свадьба расходилась.

Однажды он вошел под руку с невестой в мэрию и открыл уже рот, чтобы произнести роковое да, как вдруг почувствовал себя дурно и должен был сейчас же выйти, В течение десяти минут, пока длилось его отсутствие, невеста раздумала и отправилась домой. Возвратившись, Гиньон нашел мэра, готового его повенчать, но невеста исчезла.

Впрочем, он относился философски к этому постоянному преследованию судьбы: он вечно пел и смеялся, был. добрым, услужливым малым и не имел врагов. Он был уже лет десять дружен с Леоном Ролланом, женихом Вишни, поэтому-то он и поклонился молодой девушке, назвав ее по имени.

Вишня узнала Гиньона и подошла к нему.

- Здравствуйте, месье Луи, - сказала она - как поживаете?

- О! мадемуазель, - отвечал он, - вы можете называть меня Гиньоном, я нисколько этим не обижаюсь! И знаете, как подумаешь, так это самое подходящее для меня имя. Куда это вы идете?

- На Бурбонскую улицу, к матери Леона.

- Ах, кстати! Я только что видел Леона. У вас, кажется, идет речь относительно свадьбы, не правда ли?

- Да,- отвечала Вишня, скромно потупив глаза, и поспешила прибавить,- с вашей стороны было бы очень мило, месье Луи, если бы вы согласились отправиться завтра с нами в Бельвиль.

- С удовольствием, тем более, что Леон уже говорил мне об этом. Славный малый ваш Леон и муж у вас будет хороший. Только…- Гиньон остановился в нерешительности, он как будто собирался возвести обвинение на столяра.

- Только что? - спросила Вишня.

- У него завелся с некоторого времени новый товарищ, который мне больно не нравится!

- Как его зовут?

- Это слесарь Росиньоль, у него и рожа-то подозрительная. Напрасно Леон с ним связывается. Впрочем, это его дело.

- Странно, - сказала Вишня, - я никогда не видала этого Росиньоля.

- О! Да они и познакомились-то всего два-три дня тому назад. Но вы хорошо бы сделали, если бы посоветовали Леону… Мне запала в голову преглупая мысль…

И Гиньон, раскланявшись с Вишней еще раз, отправился своей дорогой, а молодая девушка пошла по направлению к Бурбонской улице.

В ту минуту, когда она шла по бульвару, ей повстречался пожилой господин, маленького роста, толстенький, с багровокрасным лицом и в синих очках, скрывавших его глаза. Одет он был в синий вицмундир с золотыми пуговицами и ленточкой Почетного Легиона и в белом байковом пальто. Господин этот со смешной наружностью был никто иной, как Гастон-Исидор де Бопрео, начальник отделения министерства иностранных дел, возвращавшийся домой, где назначил свидание Фернану Рошэ, чтобы засадить его за сочинение по международному праву.

Начальник отделения и цветочница встретились случайно нос к носу и едва г. Бопрео, имевший обыкновение, в качестве старого волокиты засматриваться на женщин, взглянул на красавицу Вишню, как в нем произошел странный переворот: вся кровь прилила к его сердцу и в глазах потемнело.

Он вдруг остановился и уставился на нее глазами. Но видя, что та идет дальше, не обратив на него ни малейшего внимания, он повернул назад и, подчиняясь непреодолимому влечению, пошел вслед за ней.

Такого рода приключение было не новостью для начальника отделения. Ему не раз случалось преследовать на улице какую-нибудь гризетку и заговаривать с ней с наглостью, свойственной людям зрелого возраста. Но на этот раз, подействовал ли на него приличный и скромный вид молодой девушки, или им овладело странное для человека его сорта чувство робости, но он довольствовался тем, что шел позади Вишни, пожирая ее глазами. Молодая девушка заметила его преследование и ускорила шаги, но и он сделал то же самое.

Она вошла в дом, где жила во дворе мать Леона, и просидела там часа полтора, болтая со старушкой. Но, выйдя оттуда, увидела, что Бопрео стоит неподвижно на тротуаре, как бы кого-то поджидая.

Тогда она почти бегом пустилась по улице, чтобы избавиться от этого преследования, но начальник отделения догнал ее, пытаясь вступить в разговор.

- Мадемуазель…- начал он.