Покидая себя

— А с чем Вы не согласны? — спросил бывший генсек, — так оно и должно быть!

Ничего, не ответив Брежневу, Виктор покинул его Родовую Деревню.

Побеседовать со следующим по хронологии генсеком Юрием Владимировичем Андроповым, Виктор решил с одной лишь целью — узнать, как к власти в СССР пришел Михаил Сергеевич Горбачев.

К этому человеку у Виктора всегда было двоякое чувство. С одной стороны вследствие его политики страна стала на демократический путь развития, а с другой стороны Горбачев не смог удержать ситуацию под контролем, что привело к «растаскиванию общенародной собственности» во время ельцинской приватизации.

По мнению Виктора, Горбачев делал все правильно, начиная с кооперативов, он мог бы в дальнейшем разрешить в стране мелкую частную собственность и пойти по «китайскому варианту» развития страны. Начатые им политические процессы, вышли из-под контроля и плавный и безболезненный переход к другой системе экономики не получился. Поломали старую, не построив новой. На поверхность политического водоема всплыла всякая тина и осадки, долго лежавшие на дне, из которых сегодня приходится «лепить» подобие органов власти…. Другого материала в России попросту нет, поэтому любое «изобретение» власти реализуется по методу проб и ошибок, за которые приходится расплачиваться многострадальному российскому народу!

— Юрий Владимирович, расскажите о том, как Горбачев пришел к власти в СССР, — попросил Виктор Андропова. Он охотно согласился:

— Я мечтал вернуться из КГБ в аппарат ЦК КПСС, что открыло бы мне дорогу к должности генерального секретаря, и всегда понимал, что мое время уходит с катастрофической быстротой — я болен, чтобы ждать слишком долго. Поэтому всегда готовился к уходу Брежнева и постоянно искал возможности привлечь на свою сторону молодых партийных секретарей — это являлось моей стратегической кадровой задачей! Я мало ездил. Так что возможности познакомиться с партийными секретарями поближе у меня просто не было. Я отлично понимал, что председатель КГБ — это человек, которого все побаиваются. И пытался привлечь на свою сторону молодых, еще не запуганных всесилием возглавляемого мною органа.

Первым из секретарей, с которым я дружил, был Горбачев, с ним я познакомился на Северном Кавказе, в Кисловодске. Он тогда работал еще вторым секретарем Ставропольского крайкома КПСС. Ежегодно я ездил в Кисловодск лечил почки. Чаще всего останавливался в санатории «Красные камни», там особняк для членов Политбюро.

Горбачев проявлял особое внимание к моей персоне, организовывал мой отдых так, чтобы у меня остались наилучшие впечатления. И грех ему не воспользоваться возможностью побыть с московским начальством накоротке. Даже понятие такое появилось — «курортный» или «минеральный секретарь». Михаил Сергеевич не упускал возможности пообщаться со мной в приватной обстановке. Когда я приезжал отдыхать, он тоже брал отпуск и селился там же, в «Красных камнях». Вместе гуляли, играли в домино.

Я даже в какой-то момент хотел взять Михаила Сергеевича в кадры комитета госбезопасности, но когда стал вопрос о назначении Горбачева первым секретарем крайкома, я понял что опоздал с решением. Я хотел сделать Горбачева заместителем председателя КГБ по кадрам. На эту должность назначались вторые секретари обкомов или крайкомов — такие как Чебриков, Пирожков.

Если бы я тогда взял Горбачева к себе заместителем, то Михаил Сергеевич имел шансы со временем возглавить комитет госбезопасности. В таком случае он бы точно не стал генеральным секретарем. Не было бы и перестройки… А был бы председатель КГБ генерал армии Горбачев.

Я сделал все возможное для того, чтобы Горбачев переехал из Ставрополя в Москву. Ну и такой фактор, как землячество, тоже нельзя сбрасывать со счетов. Я хоть и маленьким уехал из края, все же там родился и считал себя ставропольцем.

В то время большинство членов Политбюро были дряхлыми стариками с множеством болезней, как и я тоже. Молодых старались не допускать к кормилу, что могло привести к коллапсу власти вообще, через три — пять лет. Старые члены Политбюро перемрут, а молодых никто не готовил. По долгу службы мне приходилось заниматься и этим, что, несомненно, относился к вопросу государственной безопасности.

— Сегодня ситуация еще хуже, — прервал Андропова Виктор, — стараясь удерживать власть, как можно дольше, правители всех уровней постоянно «выкашивают» политическую оппозицию. Это тот же вопрос государственной безопасности! Извините, что прервал….

Прежде всего, — продолжал Андропов, — я наладил доверительные отношения с академиком Чазовым, который лучше всех осведомлен о состоянии здоровья и самого Брежнева, и всех остальных членов Политбюро.

Один-два раза в месяц я встречался с Чазовым, или у себя в кабинете по субботам, или на конспиративной квартире в одном из старых домов неподалеку от Театра Сатиры. Устраивался небольшой обед с учетом строгой диеты, прописанной мне кремлевскими врачами.