Покойник в кювете

— Позвольте сначала ввести вас в курс дела. Несколько дней назад у деревни Кочки был обнаружен труп некогда жителя нашего города Смагина.

— Да, я в курсе.

— Спустя пару дней погиб — скорее всего. был убит — человек, приютивший его у себя в этой самой деревне.

— Господин Рогов.

— Вам и это известно? — удивился Никита.

— А как же! От Юрия Викторовича. Будем считать, что вы меня ввели в курс дела. Что дальше?

— Скажу откровенно: я глубоко убежден, что оба — скажем так — происшествия связаны между собой и корнями уходят в 90-е годы, — сказал Никита. — Более того, я убежден, что их гибель не была случайной.

— Возможно. Вполне возможно. Но стоит ли копать так глубоко? Всё быльем поросло. Люди состарились, и некоторые из тех, кого в девяностые годы считали криминалитетом, сегодня обрели степенность и положение в обществе. А вместе с ним и влияние. Или вы собираетесь встать на тропу войны? — Аркадий Семенович посмотрел на Никиту.

За доброжелательностью и открытой улыбкой этого человека скрывался проницательный взгляд. Никита не знал, насколько можно было ему довериться.

— Нет, я весьма далек от этого. Просто я хочу докопаться до возможного убийцы Смагина и Рогова, — сказал он.

— А что же полиция?

«Дежавю», — подумал Никита и ответил расплывчато:

— Не знаю.

— И насколько я понимаю, помощи от Юрия Викторовича вы не дождались.

— Нет, — подтвердил Никита.

— Его можно понять.

— Почему?

— Это глубоко личное дело.

— Это я уже слышал. От него самого. Но когда дело касается жизни других людей, то через личное можно и нужно переступить.

— Возможно, вы правы.

Аркадий Семенович задумался. Никита его не отвлекал.

— Я не связан никакими обязательствами, — повернувшись к нему, сказал Аркадий Семенович. — Но всё равно обещайте, что мои откровения не попадут ни в вашу газету, ни в вашу будущую книгу.

— Обещаю, — твердо сказал Никита.

— Верю, — пристально посмотрев на него, сказал Аркадий Семенович. — Это давнишняя история. Она действительно уходит корнями в 90-е годы. Давайте припаркуемся вон в том переулке. Там, кажется, нет движения, и никто нам не помешает.

Никита припарковал машину и повернулся к Аркадию Семеновичу.

— Итак, — сказал тот, — начну с себя. В те годы я работал в нотариальной конторе и параллельно учился на юрфаке заочного института. Получил высшее заочное образование. В нашем городе все люди с дипломами сплошь заочники, — усмехнулся Аркадий Семенович. — Как раз к моему диплому подоспела перестройка и повальное увлечение бизнесом. Люди, как оголтелые, бросились создавать всевозможные ООО и ТОО. И мы с приятелем в ногу со временем создали свою контору по их регистрации. Именно тогда я познакомился с Виталием Викторовичем.

— Виталием? — удивленно спросил Никита.

— Да, именно с Виталием. Старшим братом Юрия Викторовича. Чем занималось его ООО, я перечислять не буду. Можно сказать одним ёмким словом — всем. Он со товарищами был посредником. Как и большинство новоиспеченных бизнесменов. После регистрации его ТОО я не видел Виталия несколько лет, но слышал, что он вполне процветал. Мы с партнером и думать о нем забыли, пока в один прекрасный день — право, не знаю, для кого прекрасный, — он не пришел к нам на консультацию. Что побудило его обратиться именно к нам, я не знаю. Могу только предполагать — по старой памяти. Скорее всего, не хотел привлекать к себе и своим делам внимание новых, тем более неизвестных ему людей.

Аркадий Семенович замолчал.

— Был наезд? — спросил Никита.

— Да. С обычными угрозами.

Аркадий Семенович тяжело вздохнул.

— Естественно, мы с коллегой, в традициях еще памятного славного советского времени, посоветовали Виталию Викторовичу обратиться в милицию… А через неделю мы узнали, что он был жестоко избит и скончался в больнице.

Аркадий Семенович сделал паузу. Никита искоса посмотрел на него. Неприятные воспоминания наложили отпечаток на его лице — появились морщины, потух взгляд, — и теперь он уже не казался таким моложавым.

— Так-то вот… Тогда я поклялся больше не лезть в чужие дела и никому ничего не советовать и сосредоточиться на скромной деятельности нотариуса. О чем до сих пор не жалею. — Аркадий Семенович повернулся к Никите. — И в самом деле, какое мне дело до чужих бед и несчастий? — сказал он, как будто ища у него моральной поддержки. — Я же не полиция.

— Но связь с Кораблевым у вас сохранилась? — спросил Никита.

— Да. Но, естественно, теперь уже с Юрием Викторовичем, — улыбнулся Аркадий Семенович. — Именно тогда я с ним познакомился и некоторым образом подружился. Но советов я ему не давал и не даю. Принципиально. И, правду сказать, он их у меня не спрашивает.

— Сколько лет прошло после гибели Виталия Кораблева?

— Дайте-ка вспомнить… Да уж лет двадцать пять. А может быть, и больше.

— И тем не менее Юрий Викторович до сих пор поддерживает с вами весьма дружеские отношения, — заметил Никита.

— О да. Чтобы понять это, надо знать особенности его натуры. Он очень одинокий человек и, наверно, поэтому очень привязчивый. Юрий Викторович просто обожал своего брата. Его гибель была для него страшным ударом, — вздохнул Аркадий Семенович.