Поколение справедливости

Она стоит, опираясь спиной на перила. Допив оранжевый сок, она отставляет высокий стакан в сторону, совершенно не заботясь о том, что одно неловкое движение – и он может полететь вниз. Впрочем, стакан уже через мгновение оказывается на подносе в руках девушки в красном жилете, которая вежливо предлагает Валентине бокал с золотистой шипучей жидкостью.

– Шампанское? – Капрал морщится. – Спасибо, но нет. Еще, как минимум, целую неделю – нет. – Девушка печально вздыхает. – Это все ваша вина, – взяв еще один стакан сока, беззлобно ворчит она, поворачиваясь и протягивая мне шипящий бокал. – Подстрелили бедную Валентину за три минуты до конца испытания, и ради чего? Ради второго места в рейтинге по сумме баллов? – Она смеется, увидев мое лицо. – Я уже сказала твоим ребятам. Юн, кажется, был готов меня расцеловать… впрочем, думаю, я была бы вовсе не против. – Валентина мне подмигивает.

Я выдыхаю, чувствуя такое облегчение, будто с плеч свалилась целая… скала? гора? не помню точно, как там говорится; что-то очень тяжелое. Только избавившись от угрозы оказаться на Втором круге, я поняла, как сильно она на меня давила.

– Ух ты, – вдруг говорит Валентина, глядя куда-то в сторону, – Ты только глянь на них.

Сосредоточенно нахмурившись, Солара поправляет карточку с именем, закрепленную на лацкане пиджака Финна. Закончив, она разглаживает пиджак ладонями и отходит назад, пристально глядя на карточку. Копируя ее выражение лица, Финн убирает с лица Солары прядь, выбившуюся из прически, и, рассмеявшись, хватает девушку за руку, увлекая в сторону танцующих пар.

– Старое платье – это ведь что-то значит, верно? – вспомнив реакцию Паулы, интересуюсь я у Валентины.

Девушка хитро ухмыляется.

– Еще не догадалась? Что-то старое, что-то новое, – нараспев проговаривает она, – что-то, взятое взаймы, и что-то… синее, – выжидающе глядя на меня, заканчивает капрал, отпивая из стакана с соком. – Давай же! – нетерпеливо восклицает она, но я все еще не понимаю, и мне остается лишь пожать плечами.

– Разные книги.

– Старинная традиция, – вздыхая, поясняет Валентина.

Вновь бросив взгляд на Финна и Солару, которые, обнявшись, стоят на импровизированном танцполе, я уже хочу спросить, что означает эта традиция, как вдруг замечаю блеск кольца на руке Солары, – и вопрос отпадает сам собой. Кольца. Об этой традиции я знаю.

– Два года прошло, – тихо говорит Валентина, вместе со мной наблюдая за смеющейся парой, которая выглядит неприлично счастливой. – Кто бы мог подумать, что всего-то и нужно было запереть их на час-другой вместе, чтобы они нормально поговорили. Знала бы – подтасовала отрядную жеребьевку гораздо раньше. Столько времени потеряли… – Она легко вздыхает, смаргивая набежавшие слезы. – За Финна и Солару. – Капрал вдруг выхватывает из моих рук ополовиненный бокал и, опустошив его, удаляется в сторону танцующих, явно намереваясь поздравить своих друзей.

Проводив ее взглядом, я осматриваюсь в поиске кого-нибудь, кому можно вручить свой пустой бокал. Юноша в красном жилете и с подносом напитков обнаруживается почти у стены. Избавившись от бокала и отказавшись от еще одного – шампанское мне не понравилось, – я разворачиваюсь, нос к носу сталкиваясь с капралом Линкольн.

– Осторожнее, – рассерженно шипит она; содержимое ее стакана лишь каким-то чудом не оказывается на моем платье. – А, это ты, – узнав меня, говорит она уже более мирно, – Как тебе вечер?

– Н-нормально, – выдавливаю я из себя. Линкольн выглядит отлично: короткие, высветленные волосы уложены мягкими, слегка волнистыми прядями, аккуратные черные стрелки на глазах и черное облегающее короткое платье с открытыми плечами. Так как на Линкольн туфли с плоской подошвой, сейчас, на каблуках, я гораздо выше нее. Она стоит рядом, кажется, совершенно не смущаясь неловкой тишины, что повисла между нами.

– Извините, – вдруг выпаливаю я. – За то, что произошло на поверхности.

Подведенные брови ползут вверх.

– Извиняешься? – скептически хмыкнув, переспрашивает Линкольн. – С каких это пор у нас извиняются за честную победу?

– Не хочу нажить себе еще одного врага, – честно признаюсь я.

Коротко хохотнув, Линкольн качает головой, глядя на меня с усмешкой.

– Стала бы я тогда ручаться за тебя перед Справедливостью? – Усмешка исчезает, а взгляд неожиданно становится серьезным. – У всех нас должен быть лишь один враг. – От ее прямого, проникающего куда-то вглубь взгляда мне становится не по себе.

Боковым зрением я вижу движущееся светлое пятно – мимо нас проходит профайлер.

– И кто же? – словно со стороны слышу я свой голос.

Виски обжигает головная боль; профайлер резко останавливается, будто наткнувшись на невидимую преграду.

– Тот, кто лишил нас дома. – Голос Линкольн звучит твердо, но вместе с тем я улавливаю в нем легкую растерянность.

– Капрал Линкольн? – Девушка вздрагивает, когда к ней обращается незнакомый мне молодой человек в темно-зеленом костюме.

– Капрал Климент, – ровно говорит она, продолжая пристально всматриваться в меня, удерживая зрительный контакт.

– Позволите пригласить вас на танец?