Покоренная графом

Роджер тоже поднялся, глядя на него с беспокойством.

– Только не торопись. Диана наверняка захочет с тобой поговорить.

– Нам не о чем говорить. Я уже сказал на эту тему все, что мог, и даже гораздо больше. Так что ей придется довольствоваться твоим докладом.

Разумеется, ему не удалось улизнуть незамеченным. Запрыгнув в свою двуколку, чтобы умчаться к свободе, он увидел бежавшую к нему Рейчел.

– Дядя Алекс, погоди! – закричала девочка.

Возможно, ему следовало притвориться, что не услышал племянницу, но, с другой стороны, Алекс прекрасно понимал: если он не поговорит с ней сейчас, она будет изводить Роджера (или, того хуже, Диану) до тех пор, пока они не привезут ее в поместье.

– Что такое, Рейчел? Ты же видишь, что я уже уезжаю.

Рейчел немного постояла, хватая ртом воздух – должно быть, бежала всю дорогу от дома до конюшни, – затем выпалила:

– Что случилось с мисс Уилкинсон? Когда ты увел ее вчера вечером в сад, мы с Би решили, что у вас все получится, но сегодня утром она выглядела такой печальной!..

Джейн выглядела печальной?

– Ты же ее не обидел, правда?

«Боже праведный!» – мысленно воскликнул граф.

– Конечно, нет.

Нужно было попросить одного из конюхов подогнать двуколку к парадному входу, а не идти самому в конюшни. Здесь поблизости слишком много любопытных ушей…

Алекс многозначительно посмотрел на какого-то парня из челяди, остановившегося в дверях конюшни. Тот покраснел и тотчас же удалился.

Граф же протянул племяннице руку и тихо сказал:

– Давай проедемся.

Если ему хоть немного повезет, удовольствие от катания в коляске отвлечет Рейчел. Однако же…

Неужели Джейн действительно выглядела печальной? Но если так, что же это могло значить? Ей ведь следовало бы испытывать облегчение от того, что она наконец-то избавилась и от него, и от его любопытных родственниц…

Устроившись на сиденье, Рейчел воскликнула:

– Замечательная двуколочка!

– Я рад, что тебе нравится, – с улыбкой отозвался Алекс.

Девочка тоже улыбнулась и добавила:

– Папина и вполовину не так хороша.

«Что ж, учитывая большое семейство Роджера… Ему вряд ли пригодился бы экипаж, в котором с удобствами могут разместиться всего двое», – подумал Алекс, и взглянув на племянницу произнес:

– Я прокачу тебя по подъездной дорожке и обратно, хорошо?

Рейчел с энтузиазмом закивала, и Алекс, с облегчением вздохнув, дернул за поводья. Он надеялся, что катание в двуколке так развлечет девочку, что та забудет про мисс Уилкинсон.

Облегчение оказалось недолгим. Лошади не успели сделать и десятка шагов, как Рейчел проговорила:

– Но если ты ее не обижал, почему же тогда мисс Уилкинсон выглядела такой грустной?

И в самом деле, почему? В груди его затрепетал крохотный огонек надежды, но Алекс тут же его затушил и пожал плечами.

– Понятия не имею. Возможно, ты что-то неправильно поняла.

Девочка помотала головой.

– Нет, она совершенно точно выглядела грустной.

Как восьмилетний ребенок мог разобраться в выражении лица взрослого?

– Может быть, она просто не радовалась предстоящей поездке. Многие люди вообще не любят путешествовать. К тому же дороги между нами и Лавсбридж довольно плохие. – Да, должно быть, в этом-то все и дело.

Рейчел промолчала, но прежде, чем граф успел поздравить себя с тем, что счастливо отделался, помотала головой.

– Нет-нет, Би тоже считает, что она выглядела грустной. Конечно, нельзя сказать, что мисс Уилкинсон казалась радостной, пока была тут, у нас, но сегодня утром она выглядела совсем уж грустной… И была очень бледной. А в тот единственный раз, когда она вроде бы улыбнулась, глаза ее все равно не улыбались.

О боже! Он ведь совсем не хотел нарушить душевный покой Джейн.

– А может, у нее просто голова разболелась?

Рейчел на мгновение задумалась.

– Да, может, и так, но ты тоже не очень-то счастливый сегодня.

Алекс заставил себя широко улыбнуться и заявил:

– Ну… я бы так не сказал…

Рейчел театрально закатила глаза.

– Ах, ты, конечно, не признаешься!.. – Она нахмурилась и добавила: – В общем, вот что мы хотим знать…

– Кто это «мы»? – перебил Алекс, но и сам это прекрасно знал.

– Мы с Би. Хотя я уверена, что и мама, и бабушка, и все остальные тоже хотят знать, почему ты не объявил о своей помолвке с мисс Уилкинсон.

«Боже, защити меня от назойливых женщин!» – мысленно возопил граф.

– Потому что мы не обручились. А почему ты решила, что мы должны это сделать?

Рейчел одарила его взглядом, на какой способна только восьмилетняя девочка. Этот взгляд ясно говорил, что он, Алекс, самый большой болван во всей Британии.

– Потому что ты любишь мисс Уилкинсон. Ведь это же ясно…

Руки Алекса дернулись, и лошади вскинули головы.

– Ох, какой ты неловкий, – пробормотала девочка.

Да, все правильно. Теперь эта малышка будет критиковать его за то, что он плохо правит двуколкой.

– Неужели? Надо полагать, ты справишься с моими лошадьми лучше?

– Ах, хуже все равно невозможно. – Рейчел схватилась за поводья. – Дай попробую.

О, замечательно! Вот новый способ избежать неприятного разговора.

– Дам, но при двух условиях, – сказал Алекс.