Покорить Одиссея

— Плохой из тебя агент, как и из меня, — протянула Лиза и достала из сумки увлажняющий бальзам для губ, пересохших от волнения. — Согласна я. Пускай Ромео готовится петь серенады в тюремной камере.

Бестужев взял Лизу за руку, погладил большим пальцем голубую венку на запястье, а потом вдруг поцеловал туда, нежно, почти невесомо.

— Я рад, что встретил тебя, — сказал он, и в тоне голоса, в серьезном выражении лица чувствовалась искренность. — Мы сработаемся.

— Но с Яннисом я все-таки поговорю.

— Нет.

— Я не спрашиваю, а утверждаю.

— Я тоже.

— О боже… начинается.

— Привыкай, Лисенок. Я буду звать тебя Лисенком.

— Слишком сентиментально для кодового имени.

— А это имя для моего личного архива. Для архива дяди Андрея. Я что, правда кажусь старым?

— Тебе больше тридцати не дашь.

— Мне двадцать шесть.

— О. Ну и прекрасно. Все, что меньше девяноста, — это молодость. Так моя бабушка говорит. У вас с ней много общего.

— Колючая ты, Лиса, — широко улыбнувшись, сказал Андрей. Вдруг ни с того ни с сего он взъерошил ей волосы, а потом, обняв одной рукой за шею, притянул к себе и чмокнул в макушку. По-братски, что ли…

«Мы что же, во френд-зону перешли?!» — ужаснулась Лиза, но уточнить не решилась. Но несмотря на сомнительные мысли, пустая болтовня с Бестужевым подняла настроение до небес, хотелось хохотать и дышать полными легкими, чтобы взлететь и закружиться в облаках. Погода стояла отличная, и жизнь казалась сочной, красочной, даже невзирая на жуткий план с участием Ромео Понти.

«Да потому что ты второй раз за неделю влюбилась в одного и того же человека», — призналась себе Архипова и заулыбалась. Ну влюбилась, и что? С кем не бывает. Се ля ви! В конце концов, они сейчас находятся в самой романтической столице мира. Можно и позволить себе помечтать. Совсем чуть-чуть, в виде исключения.

Глава 8. Темная лошадка

Так и не встретившись с Яннисом Амаду, Лиза вернулась на частном самолете Бестужева в Ниццу. Казалось, Андрей не мог дождаться, когда ступит на свою яхту. Одиссей, что с него взять! Одиноким холостякам опасно гулять без охраны по городу, потому что каждая уважающая себя охотница на миллионера мечтает быть спасенной вот таким Одиссеем. Даже Лиза пополнила их ряды, хоть и по иным причинам.

Бабушку пришлось оставить в Париже в съемной квартире под присмотром Элеоноры, которая собиралась провести в столице еще две недели.

С работой некрасиво вышло, конечно. Боссу придется «арендовать» модель со стороны, чтобы заполнить пробел на месте Лизы.

— Элеонора, у меня сейчас сложный, опасный период. Мне нужен месяц отпуска, умоляю. Можете уволить меня, если считаете нужным.

— Уволить?! Детка, я ведь не мегера, чтобы не понять: у тебя семья попала в очень невыгодную ситуацию. Но пообещай, что будешь осторожной и вернешься к осени. У тебя ведь поступление в университет еще. Как ты все успеваешь?

— У вас учусь! — Лиза обняла Элеонору, которая давно стала настоящей семьей, а потом пошла попрощалась с девочками. Тори больше всех возмущалась, что будет скучать по «своей» Архиповой.

Эх, все-таки редкое явление в мире моды — вот такие дома, где действительно тепло и уютно.

Лиза грустила всю дорогу до Ниццы. Андрей не заводил разговоров, явно пытаясь не спугнуть добычу, позволяя свыкнуться с новой «работой». Но причиной тоски был не Ромео Понти. Впервые за четыре года Лиза расстроилась из-за того, что оставила позади. Не было уверенности, что осенью она сможет вернуться к Элеоноре, и неопределенность навевала тоску. Лиза сама не знала, насколько ей нравилось работать в «Богинях». И не только из-за денег.

Но Архипова не любила терзаться из-за совершенного выбора. Что сделано, то сделано. Она выбрала «план Понти». Значит, стоит меньше киснуть и больше думать о новой работе.

Магия момента, нахлынувшая возле Лувра, давно прошла, и снова не верилось, что можно покачнуть такую махину, как Понти. С другой стороны, если Ричард с Бестужевым готовы рискнуть, то почему бы и не попробовать. От одной мысли, что можно очистить мир от поганого Ромео, становилось невероятно хорошо на душе, и адреналин зашкаливал накануне сражения века.

— А в чью каюту ты меня поселил в прошлый раз? — уточнила Лиза, когда в полночь они наконец оказались на борту «Одиссея». Андрей хотел уже ответить, но Лиза, чуть не споткнувшись от резкого воспоминания, запричитала: — А еще же велик мой, велик!

— Его уже вытащили, сдали в ремонт.

— Прекрасно. Я теперь без велосипеда.

— Он тебе в ближайший месяц не понадобится, Лисенок.

«А может, и никогда не понадобится, если я паду смертью храбрых», — заключила Лиза и фыркнула от своей неожиданной пафосной трагичности.

Андрей тем временем провел ее к каюте, так и не ответив, кому та принадлежит: любовнице А или любовнице Б?

— Это моя каюта, — словно прочитав черные архиповские мысли, признался Бесстыжий. — И окна я приказал замуровать. Скажи спасибо себе. Будешь ночевать, как принцесса в башне.