Покров Любви

Что там говорил Красавин о выходе на Хаджибекова? У него начальник охраны – афганец. Через их союз можно выйти на кого-нибудь, с кем служил полковник Сирый или с кем он поддерживает отношения. Через него можно выйти на Тимура Ильича. Но одно дело познакомиться с полковником, а другое – уговорить его замолвить словечко перед шефом. Кто он такой – Максим Омский, чтоб его принял сам советник президента? Значит, нужно убедить, что это важно. А если его шеф замешан в этой краже? Он не захочет встречаться. Или, наоборот, захочет, чтобы выяснить, как далеко они продвинулись в расследовании.

А продвинулись они на пять сантиметров. Или на десять. Добавились версии, вернее, версия. Покров украли с целью поклонения святыне. Но такая версия, пусть не совсем оформленная, была в самом начале. Нужно прошерстить интернет. Этим пусть займется Андрей. Хотя он говорил, что уже перерыл всю доступную информацию. А недоступную? Позвонить Алексею Красавину. Но тот предупредил, что помогать в этом не будет. Нужно самому искать.

Так думал Макс, попивая вторую чашку крепкого кофе и рисуя на бумаге различные комбинации: стрелочки, галочки, кружочки, понятные только ему одному. Так ему легче думается. И вдруг… он вспомнил.

Он вспомнил, что ему не давало покоя после визита к Гершвину. Вот оно! В самом начале разговора тот сказал: вы уже третий визитер. Вы меня беспокоите. Стоп! Третий?! Были ребята из МУРа и был он. Значит, Макс был третий? А кто второй? Он схватил телефонную трубку, набрал номер. Телефон Гершвина не отвечал. Наспех собравшись, он выбежал из подъезда. На машине или метро? Скорее, метро. Так быстрее. Сейчас не час пик, но все равно на метро будет быстрее. Он дурак, как же он мог не заметить очевидного и не спросить сразу же, кто был вторым? А, может, тот вообще был самым первым, до ребят из МУРа? Тогда откуда он узнал о краже? Или он и есть тот самый, кого они ищут. И что ему нужно было от коммерсанта? И потом, если Гершвин с ним беседовал, то старик может быть в опасности. «Почему я думаю, что это он, может, она или они».

Перед входом в метро Макс снова позвонил Гершвину. Никто не отвечал. Он набрал номер Алексея. Того тоже не оказалось на месте, его просили перезвонить через тридцать минут. Позвонил Андрею, сообщил о том, куда идет.

– Зачем? Ты что-то нашел? – спросил Андрей.

– После расскажу. Я уже в метро, может пропасть сигнал. Я вспомнил, что меня смутило в разговоре…

Сигнал таки пропал. Он подумал, что глупо так спешить, потому что старика может не быть дома. Он прибежит, а ему никто не откроет. Но какая-то заноза так и сверлила: быстрее, быстрее! Ему ничего не оставалось, как ждать. Пока он доедет. Совсем недолго. Минут двадцать.

Максим ехал в метро к Гершвину Марку Иосифовичу.

***

Мишель Дебре разговаривал с епископом. Пытался его успокоить.

– Отец мой, не волнуйтесь так. Если вы попадете в больницу надолго, собор останется без присмотра. Викария уже не вернуть, а вы очень нужны здесь. Поверьте, мы делаем все возможное, чтобы отыскать покров Богородицы. Вся полиция ищет. Я работаю вместе с моими русскими коллегами. У нас появились зацепки. И мы уверены, что очень скоро найдем вашу святыню.

– Я много думал, кто мог отважиться на такой поступок. Кому нужен покров настолько, чтобы совершить страшный грех убийства? Хотя убивают сейчас и за меньшее: за сумочку с деньгами, телефон. Страшное время… – он помолчал. – Вы мне сказали, что работаете со своими русскими коллегами. А я недавно общался с отцом Василием из русской православной церкви в Сан-Женевьев-де-Буа. Это совсем недалеко от нас. Вы никогда не были там?

– Нет, не приходилось.

– У нас с ним сложились теплые отношения. И мне стало искренне радостно за их приход, потому как у них много прихожан. И русские очень чтят христианские святыни. Их храмы посещают все больше и больше людей. Я подумал, может, какой-нибудь из русских сумасшедших решил украсть нашу святыню? Или греки? Но у них на Афоне есть пояс Богородицы, которому они поклоняются. Боже мой, только бы преступники не надругались над святыней.

– Что вы имеете в виду?

– Понимаете, один раз покров уже изымали из собора. Во время французской революции его не просто изъяли, а разрезали на куски. К счастью, церкви удалось вернуть большую его часть. Как бы преступникам снова не пришла в голову идея разрезать покров на куски.

– А что говорит ваша интуиция, мой отец? Вы святой человек, служите церкви. Как вы думаете, покров вернется?

– Сын мой, моя интуиция молчит. Я очень сильно взволнован и не могу успокоиться. Но сама история нашего собора говорит о том, что покров всегда охранял и наш собор, и наш город. Без него мы просто перестанем существовать. Нет, безусловно, все будет стоять на месте, но не будет самого главного: души. И кто знает, какие еще напасти могут свалиться на наш город, если мы не отыщем покров.

– Мы отыщем его, отец мой, поверьте. Моя интуиция подсказывает, что мы обязательно его отыщем и вернем городу.

– Дай Бог. А я могу вам помочь только тем, что буду молиться о его возвращении.