Покров Любви

– Да, мы вместе работаем по одному важному делу. Меня нанял один французский гражданин, – сообщил Макс; Лукин открыл глаза и посмотрел на него, но ничего не сказал и продолжал сидеть в такой же расслабленной позе, – и в процессе поисков я пришел к неоднозначным выводам, поэтому мне необходимо задать вам несколько, как вы выразились, неприятных вопросов. А уж коль скоро эти вопросы возникли у меня, то и у следователя они тоже рано или поздно возникнут, это первое. И второе. Мне необходимо также переговорить с вами по делу давнему, по которому, должен вам признаться, меня никто не уполномочивал вести расследование. Но, как оказалось, многое в этих двух делах переплелось, и я вынужден буду сообщить полиции о своих выводах. Захотите вы мне отвечать или нет. Единственное, что могу вам пообещать в случае, если наш разговор состоится, я постараюсь оградить вас и вашу семью от полицейских и судебных расспросов, и если информация, которой я владею, не будет играть значимой роли для вынесения судебного решения, я сохраню в тайне все, что знаю и узнаю от вас. Мне не нужны лавры победителя, а вам будет спокойнее. – Макс замолчал и посмотрел на нотариуса, ожидая реакции.

– Продолжайте, – только и сказал Лукин. Он чуть качнулся вправо, снял галстук и бросил на стол.

– Итак, во Франции, в городе Шартре совершено дерзкое преступление: из собора Нотр-Дам-де-Шартр похищена христианская реликвия – покров Богородицы. Это одна из важнейших раннехристианских святынь, которая находилась в шартрском соборе с восемьсот семьдесят шестого года. У часовни, где был вывешен покров, нашли тело викария собора отца Антуана.

Французские полицейские пришли к выводу, что покров переправили в Россию, и попросили своих российских коллег из московского уголовного розыска начать его поиски. Епископ собора обратился к своему давнему знакомому – частному детективу Мишелю Дебре также заняться поисками святыни параллельно с полицией. А Мишель обратился ко мне – Максиму Омскому – с той же просьбой. – Макс внимательно посмотрел на Лукина. – Интересная история, похожа на детективный роман, не правда ли?

– Похожа, – глухо ответил Лукин. – И как с этой детективной историей связана моя нотариальная контора? Или, может быть, вы думаете, что это лично мне понадобился покров Богородицы?

– Нет, ни вашему кабинету, ни вам лично покров не нужен. Я это знаю наверняка.

– Тогда что же вас привело ко мне?

– Не надо делать вид, Леонид Борисович, что вы ни о чем не догадываетесь. Я могу понять ваши отцовские чувства, но не хочу играть с вами в кошки-мышки. Я знаю, и вы знаете, что преступление это совершил ваш сын.

Макс впервые за всю свою практику ощутил неловкость. Как будто он вторгался в самые интимные сферы жизни человека, к тому же совершенно ему незнакомого. И не просто вторгался, а копался в его душе, наблюдал, как эта душа страдает… В общем, он поймал себя на том, что ведет себя, как мент, которому «не до сантиментов», а лишь бы закрыть дело. А он – не мент, он сыщик, психолог, он, в конце концов, здесь не для того, чтоб осуждать этого человека. «Макс, пока не поздно, сбавь обороты, меняй тактику. Тебе необходимо собрать puzzle, собрать все элементы головоломки, а не судить этого человека», – сказал сам себе Максим и произнес:

– Леонид Борисович, простите, я, наверное, слишком несдержан. Я не хочу вас обидеть или, тем более, осудить. Это ваша жизнь, и я – не судья. Но однажды вам все равно придется сказать себе: «Хватит страдать. Он твой сын, но у него своя жизнь. Он сам строит свою жизнь, вот пусть сам и отвечает за то, что построил». Скажите так. Ради вашей новой семьи, ради ребенка, который скоро у вас появится. Зачем вы тащите на себе чужие грехи?

Макс произнес все это на одном дыхании, не глядя на Лукина. И только после последней фразы повернул голову и посмотрел на нотариуса. Посмотрел и замер. Лукин плакал. Беззвучно плакал. Плечи вздрагивали, слезы катились по щекам. Он полез в карман пиджака, висевшего на спинке кресла: сначала в один, потом во второй, нашел носовой платок и утер глаза.

– Простите, я не должен был… – начал он.

– Ну что вы, – прервал его Макс, – это как раз совершенно естественная реакция нормального человека.

– Вы правы. Однажды надо сказать себе: хватит! – Лукин налил воды, выпил целый стакан, вновь утер глаза и продолжил: – Расскажите мне все, что вам известно. А я вас дополню, если что не так. Буду честен, я мало знаю, как и что там произошло. Я только знаю, тут вы правы, что это мой сын все организовал.

– И знаете, для кого он похитил покров?

– Я догадался. Они думали, что это я продаю покров. Представляете? И когда я понял, что все это организовал Сергей, я решил… что выкуплю у него покров и верну его во Францию. Я не знал каким образом, но я не мог позволить, чтобы эта реликвия исчезла. Я снова хотел спасти сына.

– Поэтому вы ходили к старику Гершвину?

– Вам и это известно? И как вы узнали?

– Я вас вычислил.

– Как это – вы меня вычислили?