Покровитель для оторвы

— Позвольте предложить вам на выбор чудесные полотна, — мужчина уверенно шагает вглубь огромного зала, — Тициан, Гоген, Шишкин, «передвижники». А может, что-то более современное?

Он останавливается на месте и резкое меняет направление. Я как завороженная следую за ним.

— Только получили из Америки. Энди Уорхол, его знаменитая «Банка с супом».

Я морщусь.

— Какое отношение Уорхол имеет к антиквариату?

Консультант останавливается, морщится, словно проглотил лимон целиком, вместе с кожурой.

— Уорхол — мировой феномен. Он самый продаваемый художник…

— Ясно, спасибо, — обрываю я будущую лекцию консультанта. — Я сюда пришла не за покупками.

— Да? — вижу, как интерес ко мне в глазах консультанта резко угасает.

— Да, — еще раз обвожу взглядом огромное помещение, где собрались самые изящные и без сомнения дорогие вещицы прошлого. — Я хотела бы вам предложить кое-что купить…

Выдаю и замираю от своей наглости и смелости.

Грудь сдавливает. Внутри начинает поднимать голову и ворчать совесть. Но пока она еще не успела проснуться и вонзить в меня свои клыки, я должна успеть.

Не знаю, как вообще в моей голове родилась эта мысль. Я просто сказала это. И только сейчас смысл ее стал доходить до моего сознания.

Господи, эта брошь должна стоить целое состояние! Мне хватить этих денег для… для… для задуманного! Даже в мыслях я не могу «произнести» эту фразу.

Мне по зарез нужны деньги!

Я смогу заплатить за «заказ» седому.

И должно остаться на «новую» жизнь.

— Вообще-то мы не работаем с частными лицами, — консультант отводит взгляд. — Вы же понимаете, экспертизы, документы, юридическая чистота…

— Я все понимаю, но прошу вас взглянуть, — вкладываю в голос всю твердость, на которую способна.

— Хорошо, — наконец сдается мужчина. — Пройдемте.

Он ведет меня через стопки старинных, но совсем не пыльных книг на длинноногих столиках, через стройные ряды секретеров и бюро, прямо к прилавку.

— Я вас слушаю, — заняв свое место, серьезно спросил консультант.

— Эта брошь, — дрожащими пальцами расстегиваю тугую застежку. — Она досталась мне от бабушки.

Мужчина принимает антикварную вещь руками, облаченными в белоснежные перчатки.

На его голове тут же появляется какой-то навороченный прибор. И он погружается в изучение моей броши.

Глава 22

Прохладный осенний ветер обдувает мои разгоряченные щеки.

«Сука! Чтоб ты…» Останавливаюсь на мгновение. Делаю глубокий вдох, выдох.

«Люся, успокойся! Тебе хватит и этих денег!» Крепче сжимаю тонкий ремешок дизайнерской сумки и прижимаю ее локтем к себе. Только не хватало потерять пачку бабла!

Триста пятьдесят тысяч! Мудак! Да эта брошь не может стоить так мало!

«Вы же понимаете отсутствие экспертизы, риски, наши клиенты уважаемые люди…» Жадная падла! И эта его любезная ухмылочка, которая красноречиво говорит: хочешь бери, не хочешь — проваливай! Сука!

Носок сапога цепляется за брусчатку, теряю равновесие. Лечу вперед.

Крепкая мужская рука обхватывает мой локоть и быстро возвращает меня в вертикальное положение. Я даже не успеваю испугаться.

— Спасибо, — бормочу я.

— Угу, — раздается мне в ответ из-за спины.

Большего мне не надо. Мне нужен седоволосый. Сегодня. Сейчас.

Вот только опять между лопаток печет от чьего-то пристального взгляда.

Капец, я параноик!

Не оборачиваясь, я несусь дальше.

Влетаю в кафе, едва не сбив с ног кого-то из посетителей.

Вслед слышу гневное недоумение. Но мне плевать! Сейчас должна решиться моя судьба!

Плюхаюсь за столик, тяжело дыша.

Только сейчас я понимаю, что с таким темпом ходьбы могла бы участвовать в олимпиаде в беге на длинные дистанции или в спортивной ходьбе.

Практически одновременно со мной к столику подходит официант и приносит чашечку кофе.

Выхватываю ее из рук удивленного парня и залпом выпиваю, не замечая ни горечи, ни температуры.

— И стакан воды, холодной. Спасибо!

Перевожу взгляд на «хозяина» столика.

Его брови высоко подняты, а губы расползаются в хитрой усмешке. Замечаю, как в темно-карих глазах удивление быстро сменяется подобием одобрения.

— А ты девка не промах! — он откидывается в глубоком кресле, внимательно разглядывая меня.

Я быстро достаю из сумочки пухлый конверт и протягиваю ему.

— Пересчитывать будите? — перехожу сразу к делу.

Официант словно из-под земли появляется перед столиком и протягивает мне стакан воды.

Одного вмиг потемневшего взгляда седоволосого хватает парню, чтобы испариться без следа и звука.

— Думай, что несешь, — зло цедит он.

— Простите, — я шепчу. Рука с конвертом замирает на половине пути.

Седоволосый постукивает указательным пальцем по столешнице, приказывая пододвинуть конверт.

Заказ? — тихо говорит он, едва деньги оказываются в его руках.

— Мне надо убрать человека.

— Кого?

— Эдуард Холмогоров, — говорю я, быстро набирая в поисковике его имя.

В следующую секунду на экране смартфона расплывается кривая ухмылка ненавистного Эдика.

Протягиваю телефон седоволосому.

Нехорошее предчувствие черной волной окатывает меня.

Едва мужчина протягивает руку мне навстречу, как мне резко перестает хватать воздуха.

Руки начинают мелко дрожать. По спине пробегает холодок.