Покровские ворота (сборник)

Пушкин . Полно врать, милорд. Я здесь всякий день. Только слежу себе, чтоб с вашей шайкой не съехаться. Людям семейным вы не с руки.

Соболевский . Пиши про то жене, а нас уволь. Ты порочен насквозь, милый, тебе без нас белый свет в копеечку.

Пушкину приносят обед.

Ешь и догоняй. Твое здоровье.

Пушкин . Оно бы не худо. (Медленно пьет.)

Соболевский . Что, легче стало? Послушай, из меня только что выпорхнула строка. Возьми ее и употреби во благо отечеству.

Пушкин . Что ж за строка?

Соболевский . Чудо как мила. Жаль отдавать. (Махнув рукой.) Ну так и быть. «В ресторации Дюмэ».

Пушкин . И все?

Соболевский . Решительно все.

Пушкин . Не много же отдал.

Абас-ага . В краткости поэта – щедрость его.

Соболевский . Браво, ваше высокоблагородие. (Нараспев.) «В ресторации Дюмэ». Перл! Перл со дна морского. Ты что, не ощущаешь ее дьявольской силы? Тут не просто строка, тут еще итог. Чувствую, что она должна венчать какую-то глубокую мысль. Вот только еще не понял – какую.

Пушкин (пожав плечами) . Уж в своем ли ты уме в ресторации Дюмэ?

Лев Сергеевич . Недурно.

Соболевский . Низко, мой ангел. Я бросил тебе жемчуг, а ты вернул мне отравленную стрелу. Филантропам всегда достается.

Пушкин . Не жалуйся, такова жизнь.

Соболевский . Да и рифма не бог весть что за сокровище.

Пушкин . Не взыщи, для тебя сойдет.

Соболевский . И это ты говоришь человеку, который на «камер-юнкер» нашел рифму «клюнкер»?

Пушкин (мрачнея) . Ну, такие подвиги раз бывают.

Соболевский (следя за ним) . Мне хмуриться – не тебе. Находочки жаль.

Пушкин . Не радуйся нашед, не плачь потеряв.

Соболевский . И то.

Чокнулись.

Ешь, пиитушко, ешь бойчей. Мне вчуже глядеть приятно. От домашней твоей ботвиньи можно и взвыть.

Лев Сергеевич . Христом-Богом прошу, при мне ее не поминай! До смерти того дня не забуду.

Пушкин . Да что ж тебе за печаль?

Лев Сергеевич . Уж ты молчи. Я пришел обедать к тебе, доверчивый, как отрок. И чем ты встретил меня? Ты поил меня водой. Брат, знай: ночью я плакал. Я не плакал под дулами, под ядрами, я не плакал, проигравшись до нитки, не плакал, получая отказы единственных и неповторимых женщин, которых единственно и неповторимо любил, а тут, брат, я рыдал.

Соболевский . А ведь точно страдает.

Пушкин . Пожалуй. Только счета за его страданья мне шлют.

Лев Сергеевич . Тягостен твой попрек, брат, тягостен. Ведь я должен поддерживать честь имени. Твоего имени, Саша. Я обрекал себя смерти, держал безумные пари, платил по двести за номер – но я не мог тебя уронить.

Пушкин . Ты предпочел разорить, я тронут.

Лев Сергеевич . Это – совсем другое дело. На разорении есть печать благородства. Все наши лучшие фамилии разорены.

Пушкин (отечески) . Все же он тоже очень умен.

Соболевский . И монолог его был прекрасен. Чувство, страсть.

Пушкин . Чувства у всех в избытке, а тут, право же, была какая-то мысль. Будь здоров, капитан.

Абас-ага . С чем сравнить старшего брата, если не с посохом, что тебя подпирает?

Лев Сергеевич . Истинно так.

Соболевский (Абас-аге) . Воображаю, как тают варшавские дамы от ваших сравнений.

Лев Сергеевич . Как мороженое в кармане.

Пушкин . Каково настроение в Варшаве, Абас-ага?

Абас-ага . Настроение? Дорогой друг, стоит ли говорить о такой безделице?

Соболевский . Этот мусульманин умен, как бес.

Абас-ага . Благодарю и надеюсь, что Аллах пропустит такую похвалу мимо ушей.

Пушкин . Эта рана и наша рана. Я бы дорого дал, чтобы она хоть несколько затянулась.

Абас-ага . Старые раны часто болят. Особенно при дурной погоде.

Лев Сергеевич . Он прав. Не думаю, что сестре и ее Павлищеву там сладко.

Пушкин . Ну, зятя нашего ничем не проймешь, не та кожа.

Лев Сергеевич . Однако же он играет на гитаре. Какого вы о нем мнения, Абас-ага?

Абас-ага . Он чрезвычайно усердный чиновник и пользуется доверием господина статс-секретаря. Мысль свою он умело держит в узде трудолюбия.

Соболевский . Абас-ага хочет сказать, что у него зад чугунный.

Абас-ага . Я уж говорил, что в краткости – сила поэта. Теперь я вижу, что господин Соболевский – поэт.

Соболевский . Право, мы с ним дополняем друг друга. Он столь же полирован, сколь я шершав.

Лев Сергеевич . Недаром вас так полюбил отец. Клянусь, он полюбил вас, как сына. Станем же братьями. Саша, слышишь? Ты ведь хочешь второго брата?

Абас-ага . Я убежден, Александру Сергеевичу довольно и одного. Когда он полон таких достоинств.

Лев Сергеевич . Нет, нет, он будет посохом и вам. Друзья мои, я должен показать ему все лучшее. Я свезу его к Софье Астафьевне.

Абас-ага . Кто эта дама?