Покровские ворота (сборник)

Кавалергард ( негромко )…но барыня была не строже служанки. Я это понял по первому ж взгляду. Тотчас же спрашиваю листок бумаги…

Господин с удивленным лицом (в восторге) . Как, и барыня? Нет, это слишком!

Кавалергард . Я пишу ей: «Сударыня, нынче в ночь вы можете сделать страдальца счастливым».

Соболевский . Твое здоровье, любезный друг. И будь поласковей с бедной музой. Чтоб мы без твоих плодов не увяли.

Пушкин . В добрый путь. И примем за правило: нипочем не показывать вида. А то, что на сердце, дело наше – так покойный Дельвиг учил.

Господин с удивленным лицом . Неужели ж вам так везет у женщин?

Кавалергард . Женитесь, и я вам это докажу.

Пушкин (Соболевскому) . Кто этот удалец?

Соболевский . Не знаю.

Входит жизнерадостный господин.

Жизнерадостный господин (говорит без пауз) . Возможно ли? Пушкин! Какая радость! Здравствуйте, князь. Соболевский, и ты тут?

Соболевский . Помилуй, ты сейчас так удивлен, точно нашел меня у алтаря.

Жизнерадостный господин (без паузы – кавалергарду) . Боже, барон! Я очень рад. (Господину с удивленным лицом.) Друг мой, какая приятная встреча. Барон, вы знакомы? Пушкин, это барон Дантес. А это Олсуфьев, мой старый приятель. Князь, прошу вас. Барон Дантес. Соболевский, это Олсуфьев.

Кавалергард . Господин Пушкин, я счастлив увидеть первого поэта России. Мне этот день будет вечно памятен.

Пушкин . Благодарю вас. Надеюсь, и мне.

Жизнерадостный господин . Куда ж вы? Я должен о стольком узнать. Спросим шампанского. Князь… Соболевский…

Соболевский . Ради Создателя, не шуми. Нам пора, мы засиделись.

Жизнерадостный господин . Это ужасно… Я так был рад… Мы только что встретились. Я безутешен…

Пушкин . Прими в утешенье совет, мой милый: не радуйся нашед, не плачь потеряв.

13

10 августа 1834 года.

Близ дачи Фикельмон на Черной речке.

Пушкин и Дарья Федоровна.

Дарья Федоровна (прислушивается к музыке) . Это у Бобринских. Там нынче гости. Кажется, мы с ними здесь одни. Весь свет на Петергофской дороге. По счастью.

Пушкин . Как славно на Черной речке. Сколь благодатная тишина.

Дарья Федоровна . Я благодарна, что вы приехали. Мы, верно, долго теперь не увидимся.

Пушкин . Мог ли я не проститься, графиня? Раньше чем к ноябрю не вернусь.

Дарья Федоровна . Я рада, что вы едете, Пушкин. Там душа ваша отдохнет.

Пушкин (смеясь) . Зажмурим глаза – и беда исчезнет. Темна вода во облацех, ох темна. Я не обманываюсь, Сивилла. Минувший месяц мне не пройдет.

Дарья Федоровна . Уж тогда, в Петергофе, я поняла, что с вами неладно. Ах, Пушкин… Если бы вы меня посвятили…

Пушкин . То вы бы отговорили меня?

Дарья Федоровна . Я бы сказала: взвесьте силы. Либо не приступайте, либо идите до конца. Вы сделали худшее. Вы показали, что вас нельзя приручить, но можно обуздать. Такое открытие для вас опасно.

Пушкин . Чего не добьешься от верноподданного, когда у него жена и дети?

Дарья Федоровна . Я так давно уже поняла: обществу нечего нас опасаться. Оно над нами, оно и в нас, и всегда придаст нам общую форму.

Пушкин . Благое и похвальное дело. Вы так мудры, госпожа посольша, что вам самой впору быть послом.

Дарья Федоровна . В этом нет нужды. Граф Фикельмон отлично справляется с этим делом.

Пушкин . Да, он заслуживает восхищенья. Хотя бы за то, что вас бережет. И сделал для вас доступным весь мир. Боже мой, как прекрасна свобода.

Дарья Федоровна . Это еще одна выдумка, Пушкин.

Пушкин . Пусть, да эту стоило выдумать. Для нее и жить можно, и не грех помереть. Поверьте мне в этом, я уж не мальчик. Тогда я вольность ждал, как любовницу. Теперь знаю, она не только ласкает. Она и волнует кровь, да и льет ее. И все же, все же, все тлен, Сивилла, – журнальные распри, дружба сановников, напыщенный либерализм гостиных, – все тлен, одна свобода важна. Не нужно богатства, не нужно здоровья, и, простите мне это кощунство, даже счастье взаимности можно отдать за счастье независимости.

Дарья Федоровна . Если бы женщины слышали вас. Поэты безмерно неблагодарны.

Пушкин . Вы правы, Сивилла, они несносны. В особенности когда они любят. Так надо ль жалеть об их любви? Любовь это веселое чувство, поэты же любят трудно, печально. Их любовь утомительна, я это знаю. Потому они чаще всего несчастны. Несчастны тогда, когда любят женщину, несчастны, когда любят отечество, так же ревниво и безнадежно. Они ведь мечтают видеть их лучше, а те вполне довольны собой.