Покупатели мечты

Я вынужден был признать, что у меня были льстецы, но я был человеком без друзей. У меня никогда не было близких друзей, которые могли бы подставить плечо, чтобы я выплакался, или излить свои слезы на моем плече. Мое эго было велико, моя гордыня была огромной, моя заработная плата была маленькой, а солидарность со мной еще меньше. Я был человеком, насыщенным противоречиями.

Некоторые ученики искали во мне руководителя курсовых научных работ или даже магистерских или докторских. Но мы не проникали в наиболее глубокие слои нашей личности. Трое университетских студентов совершали попытку самоубийства на последнем курсе, на котором я читал лекции. У десяти учеников был кризис депрессии. У нескольких десятков студентов произошли психосоматические расстройства. Но я никогда их не постигал. Преподаватель и его ученики находились друг от друга на километровом расстоянии.

Мы не понимали ни формирования мыслей, ни мыслителей. Я был болен, формируя больных личностей для больного общества. Я притворялся, что преподавал, а они притворялись, что учились. И дипломы прилагались к нашей театральной пьесе.

Глава 16. Умные отверженные

Многие молодые люди следовали моде в манере одеваться, разговаривать, вести себя. Они не были независимыми. Быть отличными от группы порождало тоску. У них не было собственного стиля, ими управлял маркетинг, широко распространенный по социальной ткани. Некоторые молодые люди не только следовали моде, но и ненавидели тех, кто не вписывался в рамки близорукого мира их предрассудков. Они ненавидели проституток, гомосексуалистов, попрошаек и представителей прочих меньшинств.

Через пять дней после скандала на семинаре, посвященном лидерам будущего, произошел яркий эпизод. Учитель оставил свою группу учеников в поисках спокойного места для погружения в самого себя. Для некоторых уединение было невыносимым, для Продавца Грез это было приглашением познать самого себя и отправиться под парусами по вселенной размышления.

Около пятнадцати студентов университета старшего и среднего курсов при виде Димаса, Эдсона, Бартоломеу и Барнабе, как, впрочем, и меня, облаченных в старую одежду, залатанную, без стиля и без всякого сочетания цветов, начали насмехаться над нами. Эта группа считала бродяг социальной проблемой, которую следовало искоренять, порой даже применяя силу.

Проходя мимо нас, один из них выставил левую ногу перед Мэром, который был последним в строю. Добряк Мэр упал, как спелый плод. Мы бросились ему на помощь, но он не ушибся. Мы подумали, что это было сделано непреднамеренно. Но я, оглянувшись, увидел, как студенты смеялись над чужой бедой. Один из студентов с согласия остальных высказался:

— Вот отбросы общества!

Мы остановились и повернулись к ним, а они повернулись к нам. Казалось, что они хотели потренировать свои кулаки. Мои нервы были напряжены. Проявился мой инстинкт преподавателя, и я, не отдавая себе отчета, закричал:

— Вон из класса сейчас же!

Однако я был оборванцем, а не преподавателем, имеющим право читать лекции. Увидев, что я вел себя, как профессор, сошедший с ума, они рассмеялись. Впервые я был унижен учениками. Раньше я бы этого не потерпел.

Один из них пошел дальше. Насмехаясь надо мною, он сделал пару шагов вперед и заявил:

— Вот учитель помешанных.

Вместо того чтобы испугаться, Бартоломеу выпятил грудь и провозгласил:

— Вот будущее общества! — И, будучи проницательным, он использовал факт падения, которое больше не приносило боли, для того, чтобы уколоть студентов. — Молодые люди, которые живут в тени родителей, никогда не падают, а хотят возвысить мир. — И сам рассмеялся.

Студентам не понравилась дерзость Краснобая. Некоторые чуть ли не бросились в драку. Кто-то из них ответил:

— Судьба великих лидеров заключается в том, чтобы устранять отбросы общества.

Мэр немедленно отреагировал:

— Голосуйте за меня на следующих выборах, которые я для вас сберег!

Молодые люди почувствовали, что над ними насмехаются. Они были ошеломлены бесстрашием этой группы оборванцев. Они не знали Учителя, который нас тренировал.

Разрушитель едва сдерживал охватившую его ярость. Он готов был уйти в любой момент, чтобы не потерять голову. Когда некоторые из молодых людей выказали свое желание столкнуться с нами физически, я повернул разговор в иное русло, чтобы столкнуться с ними в другой сфере.

— Почему вы не хотите померяться силой в мире идей? — спросил я, полагая, что они не примут вызов. И, чтобы заинтересовать их, я подсластил предложение: — Если вы ответите нам на несколько вопросов, взятых из мира науки, мы позволим вам дать нам пинка по ягодицам, а если не ответите, тогда мы дадим вам пинка.

Пытаясь ухудшить или упростить ситуацию, Мэр осведомился:

— А что такое ягодицы, Суперэго?

Я почесал затылок и почувствовал, что мои ягодицы стали болтаться. Похоже, мне сделали вызов.

— Ягодицы — это ваш зад.

— Что? Вы подвергаете мой побег риску. — И он выпустил газы, что было истолковано студентами как явный признак страха.