Покушение на Россию

Я думаю, есть такие признаки, и за последние десять лет они выявились вполне надежно. Надо только напрячь память и привлечь здравый смысл. Потому-то все это время власть с помощью телевидения старается разрушить нашу память и отключить здравый смысл. Ну уж тут кто кого. Что толку обращаться к разуму зомби — он опять проголосует за Борового. Ведь не мог же Боровой пройти в депутаты только голосами своих сознательных сторонников: он публично приветствует бомбардировки Сербии, а 95% избирателей эти бомбардировки проклинают. Значит, та старушка, которая голосовала за Борового, чем-то была очарована, плохо соображала, что делает.

Какой же главный признак, главная мерка? Тут — гвоздь вопроса. Удивительно, но пока что нас соблазняют ничтожными, третьестепенными достоинствами. Вот, Березовский хвастает: если выберусь в Думу, буду требовать снять с депутатов неприкосновенность. Мол, никакого я суда не боюсь, никакой легавый не подкопается. Да чего же ему бояться, когда любого генерального прокурора, что на него замахнется, вышибут моментально, в 2 часа ночи в Кремль вызовут надежных людей.

Или вот, многие наши умные и честные интеллигенты восхищены Явлинским: компетентный! Допустим, хотя по мне, так никаких признаков компетентности Явлинский никогда не проявил; о его главном достижении, программе «500 дней» он и сам старается не вспоминать (попробуйте-ка прочесть ее сегодня, когда прошел рыночный угар, ведь это просто бред). Но если демократы называют Явлинского образованным, профессионалом и т.д., а мой интеллигент демократам обещал верить до гроба, то примем — компетентный. Но ведь из этого никак не следует, что надо его выбирать депутатом, позволить писать для нас законы. Компетентность это способность хорошо делать порученное дело, а уж какое это дело, в чьих оно интересах — совсем другой вопрос.

Больше скажу: если дело нам во вред, то желательно, чтобы исполнитель его был некомпетентный, неумеха. Если, например, меня преследует убийца, я бы предпочел, чтобы это был косорукий балбес, а не профессионал. Так что признак компетентности надо брать со знаком «плюс» только после того, как мы убедились, что кандидат будет действовать на пользу именно нам, а не тем, кто потрошит наши карманы и высасывает кровь. Какое дело делает и будет делать Явлинский — прекрасно видно из той же сказки «500 дней». Ведь он критикует Ельцина и Черномырдина не за то, что они ломают все жизнеустройство России, а за то, что они это делают слишком медленно. Мол, этим они лишь продлевают наши страдания.

Что лучше, — сразу умереть или помучиться, — дело вкуса. Я лично согласен с Суховым: «желательно было бы помучиться». Все-таки остается какой-то шанс вывернуться из-под мучителя и даже повязать его.

Вообще, на вопрос о том, кому можно вверять власть, я не встречал лучшего ответа, чем дал Сталин: «Тому, кто очень сильно любит свой народ». Все остальное — вторично, менее важно, будет дополнено помощниками.

Конечно, Сталину было сказать это легче, чем нам. Тогда было жестокое время, и был наш, советский народ, который сильно сплотился. Те, в ком подозревали отщепенца, становились «врагами народа», их изгоняли из жизни, резали по здоровому месту. Повторять это мы не желаем, и это не нужно и невозможно. Резать теперь хотят как раз отщепенцы.

Но все же мысль Сталина верна и сегодня. Просто народ разделился, отщепенцы образовали какие-то маленькие народцы (например, «новые русские»). И задача каждого из нас на выборах — понять, к какому народу ты принадлежишь сам и любит ли кандидат именно этот «твой» народ. Вот тут и требуется и память, и здравый смысл.

Трудность в том, что в моменты таких разломов жизни, как сегодня, «свои» и «чужие» разделяются не всегда по границам национальностей и социальных групп. Да, мне близок любой труженик — и русский, и татарин, и чеченец. Но если чеченский колхозник или студент надышался националистического дурману, вообразил себя «серым волком» и поехал с Басаевым расстреливать заложников, то он для меня — враг. Пока не одумается, а там посмотрим. А директор завода, которому при дележе нашей собственности навязали пакет акций, и он вдруг стал «капиталистом» — для меня не враг. Если он умело, а часто и тайком, почти подпольно, делает все, чтобы сохранить производство и кадры, обеспечить теплом рабочие кварталы и детский сад. Я ему прощу и дачу, и «мерседес».

Так что понять, кто любит «наш» народ, а кто его не любит, можно только взвесив слова и дела, шуточки и ухмылки, объятия и проклятия. Тут надо прислушаться к своему разуму и чувству. Слава богу, кадров у наших ненавистников мало, все они «засвечены», заменить большую их часть на свежих они не могут.