Пол Маккартни. Биография

На самом деле у Джима было две формы болезни: остеоартроз и ревматоидный артрит, от которых главным образом страдали его колени и лодыжки и не помогало ни одно из множества перепробованных средств, от кальция до золота. Учитывая его нынешнее полуинвалидное состояние, «Рембрандт», обожаемый дом в Хесуолле, купленный ему Полом, теперь оказался полон неудобств, главным из которых была длинная лестница из гостиной наверх к спальням. Поскольку у нее было слишком много поворотов, чтобы оборудовать обычный лестничный подъемник, Пол предложил установить снаружи дома гостиничного типа лифт производства фирмы Otis. Однако Джим и слышать не хотел о таких расходах и попросту перенес свою с Энджи спальню на первый этаж.

Как вспоминает Энджи Маккартни, они оба нервничали перед встречей с Линдой. «Мы ожидали весьма экзотическую персону из Америки, с которой у нас не будет ничего общего и которая не будет нас понимать. Но у меня все как рукой сняло, как только Линда вошла в кухню и я увидела, как она любит готовить. Джим тоже сразу к ней проникся. Он был просто несказанно доволен, что Пол наконец-то стал счастливым семейным человеком».

В довершение наладившегося взаимопонимания, Хэзер сразу подружилась с девятилетней дочкой Энджи Рут. «Между ними было три года разницы, и они были совершенно непохожи, — вспоминает Энджи. — Рут была без ума от танцев, а Хэзер — без ума от животных. Однако они часами просиживали в комнате Рут, мерили наряды и занимались другими девчачьими делами». Джим, женившись на Энджи, удочерил Рут; теперь Пол собирался удочерить Хэзер.

Естественно, его тети, дяди и кузены на том берегу Мерси в Ливерпуле тоже хотели познакомиться с Линдой, и он послушно перевидал с этой целью их всех. Однако без общего собрания клана Маккартни, как в прежние времена, когда он с отцом по очереди садились за пианино, пришлось обойтись. «Мы все слишком переживали за здоровье Джима, — говорит Энджи. — Так что было не до гулянок».

В каждый приезд Пола они с Джимом имели продолжительные беседы с глазу на глаз, прогуливаясь туда-сюда по лужайке позади дома. Теперь, когда Джим был ограничен в движениях, они проводили свое время наедине в небольшом садике ниже по склону, где всегда было больше солнца и куда Пол — мастер на все руки — выложил каменные ступеньки. «Джим сидел в шезлонге, а Пол рядом с ним, и оба дымили сигаретами, — вспоминает Энджи. — Я знаю, что он делился с отцом проблемами, которые у него были в Apple, но до нас это никогда не доходило».

Дальнейший путь в Нью-Йорк, где они должны были жить с семьей Линды, наткнулся на непредвиденное препятствие. В аэропорту Манчестера Пол обнаружил, что забыл свой паспорт; пришлось звонить Питеру Брауну в Apple, и тот отрядил человека привезти недостающий документ на машине из Лондона. Мир изменился — это был уже не 1967 год, когда для съемок «Fool on the Hill» он умудрился добраться до юга Франции и обратно без всякого паспорта, на чистом обаянии.

Через восемь дней после свадьбы Пола, продолжая череду подражаний, которые всегда были свойственны их отношениям, Джон женился на Йоко в Гибралтаре. Она тоже шла под венец немного из-под палки и согласилась сделать его своим третьим мужем только при условии, что их свадьба не станет «праздником для газетчиков, как у Маккартни».

Однако вскоре, после скромнейшей церемонии в этой сонной британской колонии, Ленноны устроили из своего медового месяца такой праздник для газетчиков, что на его фоне недавние драматические картины у Мэрилебонского бюро регистрации выглядели просто образцом старомодной сдержанности и такта. В роскошных люкс-апартаментах амстердамского отеля «Хилтон» они устроили то, что сами назвали «рекламой дела мира», проведя неделю в гигантской кровати и делая антивоенные заявления для безостановочно сменявших друг друга делегаций международных СМИ, большинство из которых надеялись увидеть, как они будут заниматься сексом. Реакцией стала буря издевательств и насмешек таких масштабов, что о новоиспеченной миссис Пол Маккартни просто забыли.

Ни Пол, ни Джон еще не успели закончить свой медовый месяц, когда совершенно неожиданно обрушился последний фрагмент мира, выстроенного вокруг них Брайаном Эпстайном. Northern Songs, компания, которая издавала их музыку с 1963 года, оказалась объектом враждебного поглощения.