Поль Робсон

Памятуя о противоречивом отношении негритянском общественности США к произведению О’Нида, Поль с нетерпением ждал, как будет встречей ею кинофильм. Газеты принесли малоутешительные известия. Самые первые благожелательные отклики вдруг словно по команде сменились резко отрицательными оценками. «Гарлему не нравится «Ниггер», — утверждал заголовок статьи в «Нью-Йорк Амстердам ньюс». Под «Ниггером», этим презрительным расистским прозвищем негров, подразумевался фильм Мерфи. Редактор влиятельного «Католического мира» преподобный Джеймс М. Джиллис упрекал создателей фильма в том, что они не смогли отойти от голливудского стереотипа «целлулоидного негра».

Если к упрекам белого католика Робсон отнесся с безразличием, то публикация в «Нью-Йорк Амстердам ньюс» заставила его всерьез задуматься.

Робсону было известно о той острой идейной борьбе, которую вели между собой различные негритянские партии и группировки, и среди них самые массовые и влиятельные — Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения (НАСПЦН) и Всемирная ассоциация по улучшению положения негров (ВАУПН). Если первая, несмотря на чрезмерную умеренность своих буржуазно-либеральных руководителей, все-таки стремилась легальными политическими средствами «добиться духовного подъема негров США путем обеспечения им полного гражданского равноправия, справедливости в судопроизводстве и равных возможностей участвовать в экономической, общественной и политической жизни Соединенных Штатов», то вторая, возглавляемая «черным Демосфеном» — Маркусом Гарви, пыталась решить негритянскую проблему радикальными, зачастую авантюристическими методами.

Выдвинутый Гарви призыв «Назад, в Африку!» по образцу сионистского лозунга «Назад, в Сион!» получил воплощение в учрежденной в США в 1921 году «Африканской империи». По замыслу Гарви, эта империя должна была стать прообразом того негритянского государства, которое он намеревался основать в Африке. Последователи Гарви даже создали, разумеется нелегальна, вооруженную армию, готовившуюся освобождать Африку от белых колонизаторов. По своей структуре ВАУПН почти не отличалась от многочисленных американских и европейских тайных обществ. Правящую верхушку организации составляли властитель, верховный заместитель властителя, «дворянство», в которое входили «рыцари Нила», «рыцари особых заслуг», «рыцари ордена Эфиопии», «герцоги Нигерии и Уганды». Штандартом служил флаг черно-красно-зеленого цвета: «черный — для расы, красный — для нашей крови, зеленый — для наших надежд».

Подготавливая массовое переселение американских негров в Африку, Гарви на средства членов ВАУПН и ее приверженцев учредил пароходную компанию, назвав ее «Черная звезда», и даже организовал несколько рейсов в Европу и Африку. Однако «черный Демосфен», действительно обладавший незаурядным ораторским даром, оказался никудышным коммерсантом. «Черная звезда» быстро обанкротилась, ее имущество продали с торгов. Американская юстиция обвинила Гарви в использовании для «мошеннических целей» государственной почты и приговорила его к пяти годам тюрьмы. Впоследствии помилованный президентом Кулиджем и высланный на Ямайку Гарви отошел от политической деятельности. Однако, лишившись своего лидера, Всемирная ассоциация по улучшению положения негров продолжала существовать и оказывала заметное влияние на негритянское движение в США. Националистическая, шовинистская фразеология Гарви прочно укоренилась в умах мелкой негритянской буржуазии, всеми силами стремившейся завоевать место в торговле, промышленности и даже политической жизни Соединенных Штатов.

«У негров должна быть своя страна, и они должны стать самостоятельной нацией» — эти слова Гарви с надеждой произносили тысячи обездоленных и бесправных черных американцев. «Переделка нашей современной цивилизации — это дело негров», — с гордостью вторили Гарви представители пока еще малочисленной негритянской интеллигенции. И лишь немногие понимали всю опасность «черного национализма», его губительное действие на умы и души американских негров, представляли, к каким трагическим последствиям может привести изо дня в день насаждаемая шовиниствующими теоретиками идея исключительности собственной нации.

К числу этих немногих принадлежал и Поль Робсон, хотя и он пережил кратковременное увлечение идеями Гарви. Позднее он со стыдом вспоминал, как простодушно делился с репортером буржуазной «Дейли экспресс» своими опасениями о будущем американских негров, которые якобы уничтожат себя как расу, если будут следовать образу жизни белых людей. Как с невесть откуда взявшейся самонадеянностью заявил: «Я хочу увести негритянский народ из этого новоявленного Египта в землю обетованную». Непростительное легкомыслие! Угораздило же его вообразить себя пророком Моисеем! Да и сопоставима ли вообще трагическая судьба его народа с испытаниями, выпавшими, по ветхозаветному преданию, на долю скитальцев по синайским и заиорданским пустыням? Американская действительность куда страшнее…