Полдень Грифона

Нерисса не отпрянула, наоборот, поборов секундное удивление, пошла навстречу и крепко обхватила Лорана руками. Поддавшись чувствам, она ответила на поцелуй, до треска сжав одной рукой ткань его изумрудного джеркина. Хватаясь за Лорана так сильно, словно его утягивали в Нижний Миир сами бесы, Нерисса неистово тянула его на себя, крепко держась за складки одежды, щипая кожу. Пропасть, что всегда была между ними, лопнула, как пузырь от давления.

Ведьма подалась всем телом вперед, прижимаясь к груди Лорана, но ему казалось, что она все еще далеко. Он обнимал ее изо всех сил, чувствуя, что и ему, и ей перестает хватать воздуха. Они искали спасения, намертво вцепившись друг в друга, и находили его, избавляясь от ужаса, что плотно стискивал их в когтях все это время.

Вдруг Нерисса отпрянула от скрипящего платяного шкафа и импульсивно двинулась вперед, подтолкнув Лорана в грудь. От удара он шатнулся назад, продолжая двигаться спиной вперед под давлением ведьмы, пока не споткнулся. Под сапогами скомкались полы простыней и одеял, из-за которых запутались ноги. Лоран упал в ворох шкур на матрасе, и Нерисса почти навалилась на него, но он быстро перехватил ее за талию и потянул вбок, заставляя упасть рядом с собой, после чего сел сверху.

Шнуровка на ее нижней сорочке размоталась, и ткань съехала набок, открыв ключицу, на которой краснел свежий порез, едва покрывшийся коркой запекшейся крови. Почти вся кожа Нериссы была покрыта ссадинами и синяками. Видя следы сражений на ней, Лоран понимал ее боль и больше всего хотел избавить Нериссу от этого чувства. Она слишком многое перенесла и не должна была снова страдать.

Отпустив ее распухшие губы, Лоран прикоснулся своими к ее щеке. Он оставил дорожку поцелуев на скуле ведьмы, шее, затем спустился к ключице и легко коснулся свежего шрама. Нерисса вздохнула и закусила губу. Она перекинула руки Лорану за шею и обняла, притягивая его ближе. Он позволил себе наглость и скользнул ладонями под сорочку Нериссы, почти обжигаясь жаром ее кожи.

– Прикажи мне остановиться, – прошептал Лоран ей в губы, понимая, что сам уже не сможет с собой совладать.

– Из уст короля мольбы вдвое слаще, – на придыхании отозвалась Нерисса и дерзко улыбнулась. – Проси еще…

В груди не оставалось воздуха, и Лоран беззвучно усмехнулся, коснувшись губами ее щеки, а затем спустился к мочке уха.

– Прошу.

Взявшись руками за болтающиеся концы веревочек на его рубашке, Нерисса потянула их в разные стороны, оторвав один узелок.

– Продолжай… – Распаляя его, она сжала в кулак ткань его рубашки и тянула ее на себя, пока та не затрещала.

Сдавшись, Лоран расстегнул пуговицы на джеркине, сбросил его с себя и отстранился, встретив неоднозначный и почти расстроенный взгляд Нериссы. Стянув с себя пришедшую в негодность рубашку, он быстро потянулся вперед и уперся локтями в матрас, вновь прижимаясь к губам Нериссы своими. Она приложила руки к его торсу, не с робким любопытством, а с жадным интересом скользя ладонями вверх к груди, обводя пальцами спиралевидный шрам, образовавшийся вокруг того места, куда Сэм ударил кинжалом. Позволяя ей изучать себя, Лоран потянулся к ее ремню.

Он чувствовал, что с каждым поцелуем Нерисса забирает его тревоги так же, как он принимает ее боль. Впервые за очень долгое время Лоран вспомнил, что такое настоящая жизнь. Здесь и сейчас он был самим собой, его оставили мысли о фрозах, бестиях, бесе-пересмешнике, брате и королевстве, всем им завладела Нерисса, и он хотел отдать ей всего себя, чтобы она навсегда забыла свои слова о том, что ей некому помочь и не к кому обратиться.

– Ты мне доверяешь? – вполголоса спросил Лоран, заглянув в пылающие глаза янтарного цвета.

– Да, – проговорила Нерисса. – Я доверяю тебе.

После всех испытаний бесов-пересмешников она больше ни от кого не зависела и была предоставлена сама себе. Лоран видел в ее взгляде любопытство и страх. Ее лицо порозовело и покрылось легкой испариной, распухшие губы приоткрылись, а глаза горели желанием. Под какой бы угрозой Лорана ни попросили отпустить ее, он бы этого не смог сделать.

– Могут быть последствия. – Из последних сил уговаривая себя прекратить, он легко прикусил ее губу и услышал дразнящий смех.

– К бесам…

На улице завывал ветер, яростно хлопая брезентовыми полотнами. Зима вошла в полную силу, устраивая настоящий хаос в лагере. Разыгравшаяся метель швыряла по земле незакрепленные вещи и покрывала сугробами свежие могилы. В ночи выли и тявкали бесовские псы и гоблины, рыщущие по низинам и холмам в поисках пищи.

Снег безжалостно засыпал Великий Гринфордт, с оглушительным храпом и свистом ветер смешивал все звуки и уносил их в разные стороны. Испытания бесов-пересмешников не знали пощады и наваливались всем скопом, но Лорану было плевать. Теперь у него было все, и он не хотел это терять, однако сама мысль о благополучии казалась ненастоящей, из-за чего так отчаянно хотелось удержать ее в руках и не дать ей исчезнуть.