Поле боя

Таг видел Дандуса, стоявшего у начала тропы. За ним что-то двигалось, чувствительные микрофоны шлема Иргана улавливали чьи-то шаги. Голосов он пока не слышал, но не приходилось сомневаться, что это идет толпа, растянувшаяся колонной.

Беженцы. Вот и прозвучало это слово. Для любого солдата – из регулярной армии или наемника – оно всегда означало проблему, особенно когда беженцы буквально сваливаются тебе на голову. Джнахин не будет рад. Даже не так – он придет в ярость. Ирган видел его в таком состоянии всего однажды, и, судя по голосу, недалека та минута, когда Фаррел взорвется.

Первый человек, которого Таг увидел рядом с фермером, нес на плече дробовик, и его голова была наспех перемотана. Лицо с одной стороны опухло, глаз заплыл. Остановившись, человек с дробовиком заключил Дандуса в объятия, и они стали говорить. Всего несколько фраз, а потом оба посмотрели на Иргана; штурмовик остался стоять неподвижно. Прошло всего несколько секунд – люди появлялись из утреннего сумрака, словно призраки. Хибраниец насчитал трех, четырех, семерых, затем они заполнили собой все свободное место; образовалась небольшая толпа, сразу вспыхнули разговоры. Маленькие дети принялись хныкать, как и положено маленьким детям, испуганным, голодным, вымотанным многочасовым переходом. Тем, кого несли матери или отцы, приходилось не легче, чем тем, кто шел на своих двоих. Маир и Логотт протопали мимо Тага, даже не бросив взгляда в его сторону, точно его и не было. Он их не винил. Голоса стали громче. Маиру пересказывали то, что он пропустил.

Ирган быстро понял, что не горит желанием наблюдать эту сцену во всех деталях, и отвернулся; в конце концов, он здесь чужак, которого не должны заботить чужие проблемы. Увы, уйти далеко ему не дали – со стороны лагеря приближалась группа, впереди шел капитан. Он был раздражен, что без труда угадывалось по нервным быстрым движениям, а также по оружию, которое Фаррел приготовил.

«Интересно, – подумал штурмовик, – а способен ли он открыть огонь, если беженцы вдруг преградят ему дорогу?»

Джнахин не успел до конца осмыслить сообщение Зетама Ратьеса, как появилась Асура. Она растолкала уже готовых к выходу – и вообще, к любым новым неприятностям – бойцов, действуя довольно бесцеремонно.

– Капитан… вы уже знаете? – выпалила она.

– Как же – конечно, – проворчал Фаррел. – Только гостей нам не хватало.

Асура приблизилась к нему вплотную.

– А Зетам сообщил о просьбе Маира?

Хибо скривил губы.

– Помочь фермерам? Чем?

– Мы можем освободить пленников.

– Увы, Асура. Невозможно.

Он отодвинул ее в сторону довольно грубым жестом, потом надел шлем и взял штурмовку.

Любого другого выскочку это поставило бы на место, но Джнахин просчитался.

– Все в наших силах, капитан!

– Нет, нам не платят за это. И потом – фермеры являются гражданами Эмадины, значит, она и будет их защищать.

– Они уже просили помощи, но Эмадина не отреагировала на призыв. Сейчас ей, тем более, не до каких-то жалких людишек, когда она воюет за алмазы!

Джнахин повернул к ней голову.

– А тебе, значит, есть дело? – Его голос звучал угрожающе.

– Да!

Все, кто был невольным свидетелем этой сцены, отметили повисшее в воздухе напряжение. Никто не говорит с Джнахином в подобном тоне, не бросает ему в лицо слова, как это сделала Асура. Капитан в группе царь и бог, чей авторитет имеет почти сакральный ореол. Но эта нобар, не моргнув глазом, нарушила неписаное правило: не оспаривать мнение командира без веской на то причины. А глупое желание спасти гражданских не могло считаться таковой по определению… во всяком случае, так казалось наемникам. Беженцы? Ну и что? Мало ли на войне тех, кто потерял все и вынужден скитаться? Всем нельзя помочь, тем более глупо делать это задаром. Вот если бы командование отрядило группу в качестве спасательной, другой разговор; в таком случае Джнахин и его люди в лепешку бы разбились.

Фаррел не мог понять, чего Асуре может быть неясно. И с какой стати она так бесится, нарушая субординацию.

– Побольше уважения, девочка, – негромко ответил он.

– Я уважительна настолько, насколько это позволяют обстоятельства! – Охотница почти выплюнула это ему в лицо.

– Что ты хочешь сказать?

Вопрос остался без ответа. Фаррела отвлекло сообщение Тага Иргана.

Наемники ждали развязки.

– Мы выдвигаемся. – Это была последняя реплика в коротком разговоре со штурмовиком.

– Так что? Они здесь? – спросила охотница.

Капитан ее проигнорировал, обращаясь к остальным.

– Итак, у нас намечается вечеринка, правда, без коктейлей. Я принимаю приглашение, значит, и вы со мной.

Джнахин быстро прошел мимо Асуры, дав понять, что разговор закончен. Она развернулась, от ее лица отхлынула кровь. Хибо потянулись вслед за капитаном, никто ничего не сказал, но охотница ощутила их неодобрение. Перед ними снова была чужачка, странная, просто обреченная всегда быть в стороне.

Они что, не понимают?