Поле Куликово (СИ)

Погода устоялась сухая, степь, прокалённая за день, сохраняла тепло до утра, примятая трава не поднималась в безросные ночи, вяло и сухо шелестела под ногами; в восходящих струях воздуха созвездия колыхались, а костры удлинялись, повисая в пространстве огненными цветами. Мамай обходил посты своего куреня. Закутанный в тёмно-серый халат, он внезапно вырастал перед часовыми; нукеры цепенели, узнавая тихий шёпот. В Орде имя правителя было окружено таинственностью, хоть Мамай, не в пример многим ханам, и не чурался войска. Во всех битвах он одерживал победы - доступно ли такое обыкновенному человеку? Многие думали, что он сидит в своём шатре, думая о важных делах, а по войску бродит его дух. Мамая в войске не любили - его боялись, но в битвы за ним шли уверенно. Что ещё нужно полководцу!

В ту ночь Мамай ждал вести от Темир-бека, который залучил в гости хана Темучина, подарив как бы от себя великолепного горского скакуна, пригнанного для Мамая аланским беком. Темир-бек взялся подпоить чингизида и выведать, не связан ли тот с Тохтамышем, не сам ли подослал убийцу-колдуна? "Если Темучин - виноват, я зарублю его", - пообещал Темир-бек. Мамай посоветовал быть осторожнее - ему не хотелось бы жертвовать преданным темником, если убийство случится и "принцы крови" потребуют казни Темир-бека.

Кошачьим шагом ступает Мамай по притоптанной траве, и так же крадутся за ним телохранители. Кольчуга из булатной стали облегает тело, и рукоятка меча лежит в ладони. На вид простой меч у Мамая, без единого украшения, но цена этого меча - власть над сотнями племён... От костра к костру, от поста к посту... Цепенеют нукеры при шёпоте пароля и про себя возносят молитвы Аллаху: обошлось. Для нерадивого часового существует одно наказание - смерть, и это - не прихоть Мамая, но закон ясы, завещанной Повелителем сильных.

Недалеко от подножия холма, над ямой, где томились арестованные, шевельнулось в темноте серое пятно. Мамай подал знак телохранителям: внимание! Дрожа от охотничьего азарта, подкрался. Закутанная покрывалом фигурка склонилась над ямой. Женщина что-то опускала вниз. Не иначе, поклонница красавца-болдыря принесла ему пищу и воду. Мамай видел, как молодые рабыни, да и не только рабыни, пожирали его глазами на празднике сильных, слышал он и ядовитые слова дочери, обращённые к одной из бесстыдных княжон, - молодец, Наиля! Для женщины главный закон - сердце, но это не избавляет её от законов Орды. Рабыня перед ним или не рабыня - она преступница. Мамай толкнул вскрикнувшую женщину в яму... Телохранители надвинули творило на зёв ямы, и Мамай двинулся дальше. Он оставит раскрытие этой тайны до рассвета. Хорошо бы в яме оказалась молодая жена какого-нибудь дряхлого "принца крови". Дочь "принца" - тоже неплохо. Любое пятно на любом чингизиде - полезно безродному правителю Золотой Орды.

Мамай, ухмыляясь, думал, какие болваны попадаются среди мурз. Вместо того чтобы оставить большинство жён и наложниц дома, под надзором евнухов, тащат за собой гаремы. Попробуй, уследи за женщинами здесь, где нет гаремных стен, а вокруг тысячи удальцов! Хорошо кочевникам, у которых по одной-две жены - с двумя сладить нетрудно. Когда же их два, а то и три десятка и приходится часто нести службу, требующую дальних и долгих отъездов, - ну-ка, управься! Ну-ка, уследи да убереги, хотя бы от собственных нукеров! Мамай не сомневался, что в большинстве своём нынешние "чингизиды" - это всего лишь потомки ближних наянов и нукеров Повелителя сильных...

В юртах, за кольцом его личной стражи, кричали первые петухи, тлели и чадили костры у подножия холма, что-то вчерашнее умирало в них; что-то родится на его месте? Один костёр горел ярче других, из темноты выступали силуэты коней, слышался говор воинов. Не Темир-бек ли вернулся? Воины вскочили, узнав проверяющего, упали ниц.

-Кто - вы?

-Я - сотник Бадарч из тумена Батар-бека, - заговорил один, поднявшись. - Прислан к тебе с вестью.

-Говори.

-Повелитель! Я ходил с отрядом в московские земли. Два дня мы двигались вдоль дорог и всюду видели вооружённые отряды русов. При въезде в одну деревню на нас напали московские воины, и мы с трудом отбились. Всё же мы захватили нужного человека. Он сказал: большое русское войско собирается в Коломне. Там же - и князь Дмитрий.

-В Коломне?! Тебя не обманули?

-Повелитель! Я проверил, я видел, как целый день в Коломну вступали пешие и конные отряды русов, я видел большой военный лагерь возле города...

Мамай встряхнул сотника за грудь и оттолкнул с такой силой, что тот отлетел через костёр в темноту.

-Собака! Кто заплатил тебе? Кто хочет толкнуть меня в поход на Коломну через земли моего рязанского союзника?

Сотник в разорванном халате выступил из темноты и дрожащим голосом заговорил:

-Повелитель! Я - старый разведчик. Я всегда говорю своим начальникам, что видел своими глазами.

Мысль Мамая осваивала услышанное.