Поле Куликово (СИ)

За сторожевым полком, опираясь крыльями на тысячные конные рати, в десять шеренг стояли пешие - прямоугольник полка правой руки. Сильные боярские дружины на боевых лошадях, пожалуй, даже превосходили вооружением и яркостью войско служилого дворянства, они составляли главную силу полка правой руки, но взгляд Дмитрия притягивали пешцы. Длинные красные щиты, видом напоминающие человеческое сердце, до подбородков скрывали рослых воинов первого ряда! Лес длинных копий возвышался над сверкающими еловицами шлемов, бисерный кольчужный блеск бармиц смешался с белизной холщовых рубах - не все здесь имели железную броню, - и солнце стекало на плечи ратников по зеркальным лезвиям отточенных топоров и секир, перемешанных с копьями. За полком правой руки, чередуя пешие и конные тысячи, червенел щитами, сиял шлемами, белел рубахами и лаптями, сверкал калёной синью копий и топоров большой полк, врастая дальним крылом во фланг полка левой руки. А в дали, где кончалось Девичье поле, квадратной скалой стоял конный полк Дмитрия Ивановича, и его ряды терялись за окоёмом. Вместе с пятитысячным полком князя Владимира Серпуховского, поставленного Дмитрием во главе этой силы, он станет засадным полком - главным резервом русского войска.

Завидев Дмитрия, старый князь Фёдор Белозёрский отделился от строя большого полка на вороном белогривом и белохвостом коне, горячем и лёгком, развевая суконный малиновый плащ-корзно, пронёсся перед воинскими рядами, сорвал с головы золочёный шелом, уронив на плечи серебряные кудри, взмахнул рукой, и по полю разнёсся его богатырский голос:

-Великому Московскому князю, государю великой Руси, Дмитрию Ивановичу - УРА!

На миг замерло войско, услышав из уст Белозёрского клич, похожий на боевой клич монгольских туменов, но произнесённый по-русски, а в следующий миг содрогнулась земля, небо раскололось и даже кони присели.

-Ура-а-а!..

От сторожевого полка, через тысячи воев полков правой руки катился к дальнему флангу потрясающий душу воинский клич русских ратей, встречался с тем же кличем и возвращался обратно, вырастая. Этот клич предстояло услышать врагам Руси во всех грядущих битвах...

Великий князь почти не задерживался перед рядами дворянских и боярских дружин - готовое войско, он знал его хорошо. Дмитрия притягивали пешцы, особенно ополченцы - крестьяне и посадские люди, вышедшие на битву вольной охотой, сами себя снарядившие в поход. Он расспрашивал начальников сотен и тысяч - кто и откуда, - осматривал самодельные мечи, луки, секиры и копья, хвалил, если слажены добротно, хмурился, когда оружие казалось ему слабым, приказывал Бренку брать на замету такие отряды. Воеводам предстояло распределить имеющийся запас оружия так, чтобы на каждый десяток было не менее трёх воинов в железной защите и с надёжным оружием. Боевой длинник не должен иметь рыхлых звеньев. Лучшие кузнецы князя продолжали работу.

Вот, смыкая ряды с общим строем полка, стоят сотни три мужиков, - видно, из одного края. Холщовые рубашки и липовые лапти, деревянные щиты, обшитые кожей, у иных - "кольчуги", связанные из жёстких посконных верёвок, армяки и шапки, набитые пенькой, - защита от стрел, в руках большинства - рогатины, топоры, сулицы и ослопы.

-Откуда воинство?

-Рязанцы, государь, - ответил широкоплечий ратник с тяжёлыми тёмными руками, вооружённый получше других.

-Кто привёл?

-Я, Клим-кожевник, да вот Кузьма ещё дружину набрал, - он указал на чернобородого мужика, не отрывающего взгляда от князя. - С Дона он прибёг, с Ордой уже переведался, сынишку потерял.

Словно дрогнуло что-то в глазах великого князя.

-Спасибо, рязанская земля. От Москвы спасибо...

Ещё отряд на особицу - сотни полторы крепких, по-городскому одетых ратников, хорошо вооружённых, со смелыми взглядами.

-А вы - чьи?

Стоящий впереди седовласый воин ответил:

-Новгородский старшина Иван Васильев с сыном да охотниками - Фомой Крестным, Дмитрием Завережским, Михайлой Пановляевым, Юрием Хромым и другими товарищами. Ещё ушкуйник Жила с ватагой к нам пристал. Пришли на твой зов, государь.

-И тебе спасибо, Великий Новгород. Прислал-таки своих орлов, вопреки толстосумам.

Порадовало Дмитрия, что нашлись в большом полку и тверичи, и нижегородцы, и люди с литовских окраин. Пришли - не побоялись навлечь немилость своих господ. А в войске - каждый дорог.

Перед тысячей Ильи Пахомыча государь снял шлем.

-Дай, Илья, поцелую тебя. Такой отряд готов на княжескую службу принять хоть ныне. Мужик ты - покладистый, не думал, что сумеешь тысячную рать так взять в руки.

Боярин улыбнулся:

-То не я один, государь, постарался. Спасибо моим помощникам, - и указал на Фрола, Таршилу, других сотских и десятских.

Дмитрий обнял старого воина, увидел слезу на его глазах и укорил:

-Ну-ну, Таршила! Разве такому рубаке пристала сырость? А твой Иван, считай, ныне впереди нас: тот десяток ворогов, что он положил на Пьяне-реке, уж не станет в войско Мамая.

-От радости я, государь. Довелось тебя увидеть, доведётся ещё послужить тебе.