Поле Куликово (СИ)

-А ты не переставал служить мне, Таршила, по ним вижу. - Князь кивнул на звонцовских ратников, задержал взгляд на Гриде и огненно-рыжем Алёшке.

Боброк проверял закал топоров и сулиц, взял у Юрка чекан, соединяющий в себе боевой топорик и молот, коротким ударом разрубил поданную отроком стальную пластину, спросил:

-Чья - работа?

-Его, - боярин Илья указал на Гридю. - Мой, звонцовский.

-После похода, боярин, привезёшь его в Москву со всем семейством, поселим в кузнецком ряду. В Звонцы подыщи другого мастера, - так сказал, словно не сомневался, что и хозяин, и его кузнец вернутся с битвы. - Бренок, взял бы ты на замету, это ведь - по твоей части. А тебе, мастер, спасибо. Задержишься в Коломне с другими кузнецами и бронниками на три дня, кое-какое оружие подладите. Догоните нас на конях. Теперь же ступай к кузням.

Гридя закашлялся и пробормотал:

-Да ить я што?.. Сына б со мной, молотобойца?.. Можно ль?

-Можно, - Боброк улыбнулся. - Научи его своему делу.

-Государь! Батяня! - заговорил Николка, испугавшись, что его могут оставить в Коломне. - Пусть дядя Роман пойдёт, он не хуже мово куёт. А ходить ему тяжко, хромой же...

-Хромой! - удивился Боброк, разглядывая насупленного мужика, опирающегося на копьё. - И ты на битву собрался?

-Ничего, государь, руки - при мне, устою.

-Э, нет, на одной ноге против татарина не устоишь. На коне держишься, конь есть?

-Конём и спасаюсь.

-Скажи начальнику конной тысячи, чтобы он зачислил тебя. Кого кузнецу брать в помощники, решит он...

Дмитрий Иванович уже прошёл к муромчанам. Осматривая конных ратников, вдруг вспомнил своё и спросил, улыбнувшись:

-А что, мужики, не найдётся ли у вас бурого жеребёночка, муромского? Мой Васька просил.

-Государь! Вернёмся из похода, мы ему из села Карачарова пришлём точь-в-точь как у Ильи Муромца был. Пусть твой сынок растёт богатырём не хуже отца.

К окольничим князя подошёл новый коломенский градоначальник, чем-то взволнованный. Дмитрий закончил смотр отряда, спросил, в чём - дело. Боярин сообщил, что в городе - высокий посол от Мамая, ждёт государя в детинце.

-Подождёт, - бросил Дмитрий, однако ускорил объезд полков: посол от врага в такой час - не шутка. Осмотрев свой полк, сведённый с полком Владимира, поворотил коня к середине рати. Впервые за последние недели потаённая тревога не плескалась в глазах московского князя, их блеск напоминал блеск воронёной стали.

-Счесть надо ратников. Родина должна знать, сколько их было.

-Считаем, государь, - сказал Бренок.

-Конной силы столько и не ждал.

-Можно спешить иные тысячи, - сказал Боброк. - Наши конники и пешими драться горазды - тому учили.

-Мало пешей рати, - повторил Дмитрий.

-От Вельяминова прибыл гонец, - сообщил Бренок. - Он ведёт десять тысяч пешцев.

-Так ли?

-А зачем нам выдумывать? Натужилась Московская земля - экую силищу родила!

-Ну, дай Бог. Коли так, спешивать никого не придётся, да и конной силы убавлять бы не хотелось.

...Снова катилось над полем и гладью Оки "ура!", когда скакал Дмитрий перед фронтом войска обратно. И, кажется, только теперь, прикоснувшись душой ко всей рати, к каждому её полку, Дмитрий начинал ощущать силу, что вывела на это поле Русская земля. Он привыкал к чувству этой силы со счастливым испугом, - казалось, видит сон и боится пробуждения, которое унесёт желанный образ. Сказал Боброку:

-Полки не разводи. Ждите.

Боброк кивнул.

Ордынский посол ждал в княжеской палате детинца. Встал навстречу, отвесил поклон. Дмитрий помнил этого рослого мурзу, уже немолодого, похожего обличьем на Чингисхана, каким рисовали его в восточных книгах. "Принц крови", сильный и знатный наян, владелец крупнейшего в Орде улуса - вон каких послов стал направлять Мамай к московскому князю!

-С чем пришёл, хан? - спросил Дмитрий.

-Спроси лучше - за чем? За ответом пришёл. Что ты надумал, князь? Войско, говорят, привёл в Коломну?

-Моё слово вы слышали, иного не будет.

Хан, казалось, смутился - не такого ответа ждал. Но вот его жёлтые глаза блеснули.

-У вас, русских, говорят: худой мир - лучше доброй ссоры. Разве ты не желаешь мира с повелителем Золотой Орды?

-У нас говорят и по-другому: сердцем копья не сломишь, покорством врага не вразумишь. Пусть Мамай вернётся в свою степь, распустит тумены - тогда получит он ту дань, что я платил до сих пор. Говорю последний раз: разорять Русь для Мамая не стану, в вечное рабство не выдам ему по доброй воле ни одного человека.

-Князь! Ты боишься разорить своё государство большой данью? А подумал ли ты, на какое разорение толкаешь его своим упрямством? Я - уже немолод и не хочу войны - мне-то она ничего не принесёт, кроме лишней тряски в седле. Но Мамай - не я. Он зальёт твою землю кровью, покроет пеплом. Рад будешь воротить слово, но когда говорят мечи, слова теряют значение. Разве ты не знаешь Мамая? Он может сделать даже то, чего не сделал Батый, - истребит твой народ поголовно. А согласен ли твой народ оплатить подобной ценой упрямство своего правителя? Ты спросил его, прежде чем произнести последнее слово перед властелином Золотой Орды?