Поле Куликово (СИ)

Примчался вестник от Батар-бека, и как ни ошеломляюща была новость, Мамай поверил сразу: московское войско накануне перешло Оку и теперь подходит к Осётру, в сорока верстах от устья Непрядвы, где Мамай назначил встречу своим союзникам. Дмитрий лезет на рожон. Впервые за полтораста лет после Калки русские искали встречи с войском Великой Орды. Впрочем, была ещё Вожа... И эта ошеломляющая быстрота переходов!

Мамай рассылал со своего холма гонцов, поднимая тумены в ночной поход; помчались вестники и к союзным князьям - Мамай требовал идти самым скорым маршем, во что бы то ни стало опередить Дмитрия с выходом к Дону у слияния с Непрядвой. Он знал, как часто сильнейшие армии терпят неудачу, застигнутые противником в момент переправы. За Доном - ровная степь, раздолье для конницы Орды.

Багровый закат в полнеба красил оборванные тучи, уходящие к югу, и в ольховых берегах Красивой Мечи струилась узкая красная бездна. Глядя в неё, Мамай испытал чувство самосохранения, которое заставляет зверя рыть запасной выход, далеко относя землю от норы. Он приказал оставить на месте свой шатёр, семейные кочевья, большую часть скота, казну, дочь с рабынями под охраной двух сотен сменной гвардии. Командовать лагерем приказал опытному наяну из преданных тысячников, велел держать людей, стада и кибитки в готовности к выступлению.

-Когда я разобью Дмитрия, тебе придётся быстро догонять войско.

Тысячник наклонил голову. Поколебавшись, Мамай решил оставить при нём ещё три сотни "алых халатов". Пятьсот отборных нукеров - сила, с которой можно прорубиться сквозь тумен. Пусть половина его гвардии останется вдали от поля битвы, не подвергаясь риску, в сражении всегда существует опасность потерять её. Так он говорил себе, думая о худшем. Полководец, проигравший сражение, не побеждён, если сохранит гвардию. С пятью сотнями нукеров он быстро соберёт новое войско, а без них и золото не поможет - слишком много врагов нажил Мамай на пути к власти...

По дальним холмам бесконечными колоннами двигались всадники Орды на фоне багрового заката, под низкими чёрно-багровыми тучами. В красном воздухе с севера плыл косяк розовых птиц, они снизились вблизи речки, высматривая знакомые присады, но всюду по берегам двигались люди, паслись стада, блистали огни и курились дымы костров; птицы пошли на большой круг, заиграв оперением в закатных лучах - то бело-розовым, то тёмно-багровым. Несколько всадников отделились от своей колонны, остановились - было видно, что они вынимают луки. Скоро косяк дрогнул, стал набирать высоту, лишь одна птица покачнулась, часто махая крыльями, отлого пошла вниз, в сторону холма, и двое всадников поскакали за ней. Проследив, как птица провалилась в воздухе и белоснежным комом упала в низину, Мамай приказал начальнику стражи:

-Пошли узнать, кто позволил охоту во время марша. С начальника десятка вычесть цену двух лошадей, стрелкам - по десять плетей. Лебедя отдай моему повару.

II

Выступив из Коломны 26 августа, русское войско в два перехода достигло устья Лопасни и здесь, соединясь с большим полком московского пешего ополчения под командованием тысяцкого Тимофея Вельяминова, в один день переправились через Оку.

Дмитрию уже было ясно: рязанский князь не станет под его знамя; избегая густо населённых рязанских волостей, Дмитрий исключал и возможность столкновения с войском своего давнего соперника - для того и был совершён обходной марш-маневр вдоль северных рязанских границ. И всё же за Окой лежала земля Олега, идти предстояло краем его великого княжества, поэтому Дмитрий строжайше наказал воеводам: "Да не упадёт ни единый волос с головы рязанцев, не будет потоптан ни единый колосок на рязанских полях, ни единая курица задавлена на рязанских дорогах, ни единая вишенка сорвана с ветки! Не я начал распрю с Олегом, но он, Святополк окаянный, первым отошёл от русского дела. Видит Бог, собери ныне Рязань против Орды силу, равную нашей, я стал бы под руку её князя с великой радостью. Но судил Господь Москве поднять Русь на битву за нашу волю, и я скорблю, что мой завистник Олег не принял сего ни душой, ни умом. Его народ в том - не виновен, народ обязан слушать государя, но пусть видит рязанский народ, что не его врагами, а спасителями идут на Дон московские полки. И скажет ли народ спасибо своему князю, коли заодно с Ордой он станет против нас! А захочет Олег в своём стольном граде отсидеться - пусть сидит, тревожить не станем".