Поле зрения

«На расстоянии тебя не достанут».

– Джеймс, мы можем договориться!

Великан рычал и колошматил в дверь. Под его рывками избитый металл стонал, и наконец ручка отскочила и запрыгала по цементному полу. Великан огорченно чертыхнулся, отошел на шаг и начал лупить в косяк, каждым ударом отрывая на несколько дюймов от стены дверную раму.

Взяв в зубы липкую ленту, Джеймс опустился на колени и достал самую маленькую мишень: стальную плиту размером фут на два и полтора дюйма толщиной. С нижнего края на пол посыпались хлопья ржавчины. Вытащив ее и положив плашмя, он увидел тысячи блестящих лунок – следов от пуль. Но что было важно: ни одной пробитой насквозь дырки. Металл задерживал пули, однако Джеймс не знал, с какого расстояния велся тренировочный огонь. Он приставил плиту к груди – сорок фунтов веса, не менее – и прикручивал оборотами черной ленты, пока не израсходовал всю. Новый центр тяжести гнул его вперед, но Джеймс держался, скрестив руки на металле своего импровизированного щита, закрывающего тело от ключиц до живота. Попробовал вздохнуть – трудно, однако можно.

«Познакомимся поближе, ведь ты всего лишь человек».

Джеймс взял жилет дорожного рабочего – грязно-желтый, с блестящими светоотражательными накладками – и накинул на плечи. Жилет был впору медведеобразному незнакомцу, а на нем повис как на вешалке. Придерживая одной рукой за застежку, Джеймс опустился на колено и стал шарить другой среди разбросанных по полу инструментов. Отпихивая клещи, струбцины, болты, он нашел самый смертоносный инструмент – отвертку с плоским жалом и канареечной ручкой.

«Сойдемся поближе, чтобы я мог убить тебя».

Незнакомец колошматил дверь, выгибая стену. Когда он, пыхтя, отошел на шаг, чтобы совершить очередной наскок, Джеймс распрямился и, зажав в ладони отвертку, высунул скользкое острие между пальцами. И в последний раз позволил себе подумать об Эль – бедной Эль, чье время истекало. Вспомнил, как пахли зеленым яблоком ее волосы, веселый смех. И среди других воспоминаний, которые проносились в его памяти, Джеймс увидел жену на пирсе в Санта-Монике. Она в темных очках, отчего лицо кажется меньше, шутя, играет со своими волосами, а за ней простирается не- объятный серый океан. «Я тебя спасу», – пообещал он.

После броска за оружием Глена и злополучного рикошета осколка в грудь она продержалась минут пятнадцать, прежде чем потеряла сознание.

«Я сумею.

Смогу за пятнадцать минут убить их».

По холму прокатилось эхо, будто щелкали хлыстом. Заговорила винтовка Тэппа.

Эль упала на пол полицейского автомобиля и закрыла голову руками. Пронизываемый пулями металл звенел. Капот подскочил и захлопнулся. Ветровое стекло превратилось в кристаллическую версию песни Дона Маклина «Звездная, звездная ночь», затем прохудилось, и в салон повалил извергающийся из мотора грязно-белый дым. Потянуло пеплом и маслом. Из глаз полились слезы. Эль кричала до тех пор, пока не закончилась стрельба.

Не задело ли ее опять? Она не знала. Обхлопала сверху донизу тело, вздрогнув, когда легкие резануло острие раскаленного ножа. Руки, ноги, торс – все не хуже, чем было полминуты назад. В пустой проем ветрового окна холодными булавочными остриями хлестал дождь.

Здесь ее Тэппу не достать, но это почти ничего не решает. Ее тело уже наполнено воздухом, легкие съежились и с каждым новым хрустящим вдохом все больше напрягаются. Вернулось знакомое ощущение, будто кто-то встал ей на грудь, сопровождающееся возникшей в темной машине клаустрофобией. Эль понимала, что нужно положить на рану правую руку, чтобы воспрепятствовать доступу воздуха. Но на нее надели наручники. И как бы она ни гнула конечности, ничего не получалось. Самое большее, что можно было сделать, – частично закупорить покрытое коростой отверстие ниже подмышки и надеяться сократить контакт с атмосферой. Вероятно, это помогло бы выиграть немного времени. Каждый вдох сопровождался влажным свистом, и песочные часы отсчитывали все меньше ее времени.

Ключи! Ей требовались ключи помощника шерифа от наручников.

Но он был слишком далеко. Коротышка умер, сидя на дороге, вывернув ноги и прижимая руку к шее, куда попала пуля. Штанина по-прежнему задрана выше носка, но Эль в темноте не видела на щиколотке кобуры.

Слишком далеко. Тэпп убьет меня.

Она положила оружие на сиденье и снова попыталась связаться с кем-нибудь с помощью полицейского радио. Безуспешно. Один из удачных выстрелов снайпера вывел рацию из строя. Жидкокристаллический экран избороздили ледяные трещины. Дым наполнял салон – облаком вваливался в разбитое ветровое окно, жгутами и струйками просачивался в вентиляционные отверстия. Сквозь него, превращаясь в пепел и грязь, Эль поливал дождь. Она чувствовала запах древесного угля, мескита и виски. Закашлялась, а когда повернулась к помощнику Дуги Хаусеру, увидела, что труп вскинул голову и смотрит на нее.

Эль ахнула и подняла теплый револьвер.