Полесская Мавка

– А тебе не приходила в голову мысль, что Катя попросту тебя использует? – моментально отпарировал я. – Ведь на те немалые деньги, что ты ей высылаешь, она не только заботится о твоих дочерях, но и обеспечивает двух своих сыновей от первого брака. Мне почему-то кажется, что ты просто-напросто пошел по пути наименьшего сопротивления. Или, не мудрствуя лукаво, отдался на волю непредсказуемого жизненного течения. Ведь это так здорово, когда кто-то посторонний так быстро и эффективно разрешил все твои насущные бытовые проблемы! И к тому же, в придачу, ты без всяких поисков и усилий заполучил в свою холодную постель страстную и сексапильную женщину. Хочешь, я напомню тебе твои же собственные слова: «И если бы вовремя не подвернулась Катюха, то я бы, наверное, с ума сошел. Это же не женщина, а сказка! Нежная, пылкая, горячая». Не удивлюсь, если ваша связь началась ещё задолго до того, как ты получил от супруги роковую весточку о разрыве. А ведь вполне возможно, что Любаша решила уйти от тебя, узнав от «добрых людей» о твоей измене.

Похоже, моему разгоряченному товарищу не было чем возразить. Он тягостно вздохнул, понурил свою буйную головушку и бездумно вперился во влажное покрытие шершавой парковой дорожки.

И тут на меня снизошло озарения. И я, вдруг, явственно осознал, что есть нечто такое, о чем мой приятель так и не отважился мне рассказать. Я тихонько пододвинулся к Степану, мягко положил руку на его плечи и по-дружески спросил:

– Скажи мне правду. Почему ты не вернулся к Ядвиге? И что за черная кошка пробежала между тобой и твоей милой зазнобушкой?

Гигант выдержал паузу, видно обдумывая, стоит ли тревожить незаживающие душевные раны. Но после недолгих размышлений всё-таки решился на полное откровение:

– Это произошло утром того же дня, когда я попрощался с Ядвигой на берегу речушки Змейки. Уже через два часа я трясся внутри рейсового автобуса, петляющего между колдобин на разбитой дороге в райцентр. Семейство тети Оли уселось в передней части салона, а я по моей детской привычке устроился на «галерке». Неожиданно ко мне подсела Таня Глущак, самая видная и фигуристая дубковская красавица. Она уже давненько строила мне глазки. Ко всему прочему, Татьяна откровенно намекала, что, при случае, позволит мне даже самые близкие интимные отношения. Но бабушка сразу же меня предупредила:

– Внучек! Дубки – село небольшое и здесь каждый человек на виду. Если испортишь девку, то ей только одна дорога – в город. Там и нравы помягче, и никто её прошлым особо интересоваться не будет. Если у тебя нет серьёзных намерений, то лучше отступись. В Дубках и так молодёжи почти что не осталось.

Помимо воли в моей памяти всплыла история о проклятии Явдохи и о трагической гибели рода Миколы Брылька. Поэтому я перестал замечать знаки внимания со стороны Татьяны, что, похоже, больно ударило по её девичьему самолюбию.

– Привет, девственник! – кольнула меня красотка и плотно прижалась ко мне своим горячим крутым бедром. – Баба Христя проболталась, что ты едешь поступать в КПИ. Я тоже собираюсь учиться в столице, в училище пищевых технологий. У моего старшего брата двухкомнатная квартира в Киеве, на Подоле. Сам он работает по контракту в Ливии, так что я буду жить в его хоромах одна. Нужно будет только оплачивать коммунальные услуги. Если хочешь, давай скооперируемся. Расходы – пополам. У меня голодным ходить не будешь. Ты даже не представляешь, какие борщи и супы я варить умею? Пальчики оближешь!

– Даже если я и поступлю в вуз, то буду жить в институтском общежитии, – недовольно проворчал я. – И еду я в столицу, чтоб избавиться от опостылевшего мне родительского надзора. А менять одну опеку на другую у меня нет никакого желания. Тем более, если это будет до тошноты приторно-сладостная опека.

И тут я заметил, как гримаса ненависти перекосила милое личико Татьяны:

– Что, заарканила тебя Ядвига?! Захомутала как глупого ослика в тяжелую чумацкую телегу! Видела я, как вы этой ночью будто голубки ворковали на бережку Змейки! Что же эта стерва не дала тебе того, что положено было дать своему суженому?! Обвела тебя как лопуха вокруг своего пальца!

– Не злобствуй Татьяна, – попытался я успокоить взбесившуюся девушку. – Ядвига дала мне во много раз больше того, что я мог бы представить себе даже в самых сладостных и восторженных сновидениях.

– Ты что, не понял, дебил! – забрызгала мелкой слюной Татьяна. – Она же тебя зачаровала! С раннего детства опоила тебя, дурака, колдовским приворотным зельем! И ты теперь бежишь за ней как маленький козленок за мясником на верёвочке! Захочет – помилует и поиграет с тобой! А пожелает – то без всякого зазрения совести пустит тебя на кавказский шашлык! А станешь старым, потасканным козлом, то безжалостно вышвырнет тебя подыхать на помойку! Как же до тебя до сих пор не дошло, что Ядвига – лукавая чародейка! И мать её – злобная колдунья, а бабка – так, вообще, старая ведьма!

Когда Ядька пронюхала, что я запала на тебя, то подошла ко мне у клуба и высокомерно провозгласила: