Полет дракона

– Доброе утро. – Голос Эдварда Амстела напоминал айсберг. – Я бы хотел поговорить с тобой. Жду через час в кабинете в Цитадели.

Короткие гудки возвестили, что дядя нажал клавишу отбоя. Веро отшвырнула телефон и вновь откинулась на подушки. Судя по тону, дядя был в ярости. Значит, разговор предстоит не из приятных. Подавив малодушное желание спрятаться и тем самым избежать очередной ссоры, Веро решительно отбросила одеяло и встала.

Квартира была пустой. Дерек уже ушел, записка на кухне гласила, что гостья может воспользоваться скудным набором продуктов, лежащих в холодильнике, либо спуститься на кухню ресторана. Веро предпочла первое, не желая лишний раз привлекать внимание. Три яйца, слегка заветрившийся ломтик бекона, сиротливо лежавший во вскрытой упаковке, и апельсиновый сок – явно из концентрата – заставили ее усмехнуться. Теплые круассаны, принесенные из ресторана, слегка примирили ее с холостяцким завтраком.

Пожав плечами, Веро приготовила яичницу, сварила кофе и собралась на работу. Ровно через четверть часа она в льняном костюме и лакированных туфлях на высоком каблуке спустилась по лестнице.

От вчерашней грозы не осталось и следа, солнце светило вовсю, и вековые деревья, стоящие вдоль автострады, вновь печально опустили листья. Вчерашний дождь промчался очень быстро, земля тут же высохла, и влаги им не хватало. Они тревожно шелестели, будто опасаясь, что, выстояв столько лет, погибнут сейчас. Кабриолет скользил по прямой, как стрела, дороге, темная громада Цитадели маячила впереди, подрагивая и словно расплываясь от жары.

Въехав во двор, Веро, чтобы не тратить драгоценное время, кинула ключи от машины парковщику, а сама поспешила пройти через огромные, оббитые металлом двери и поднялась на второй этаж, где располагались личные кабинеты судей.

Войдя в приемную, она вежливо кивнула секретарю – невыразительной пухлой блондинке неопределенного возраста. Марго была дальней родственницей и секретарем судьи Амстела вот уже много лет.

– Мессир вас ждет, – поджала та губы.

Как и многие люди старшего поколения, Марго явно не одобряла ни поведение племянницы главы клана, ни ее экстравагантные выходки, всегда балансировавшие на грани скандала.

– Спасибо, – Веро сама открыла дверь и шагнула в знакомый до боли кабинет, стены которого по традиции были облицованы панелями из мореного дуба.

Дядя сидел на деревянном стуле с высокой спинкой. Огромный резной стол, столешница которого была покрыта черным сукном, вызывал ассоциации с бильярдным. Веро часто гадала, как Эдвард выдерживает многочасовое сидение на этом подобии трона, припоминая, что дед всегда предпочитал удобное кресло.

– Мессир.

Входя, она по традиции склонила голову, но сразу выпрямилась.

Эдвард бросил на нее мрачный взгляд и велел:

– Закрой дверь.

Памятуя о древней магии стен, Веро повиновалась, прекрасно понимая, что начало уже не сулит ничего хорошего. Дядя даже не предложил ей присесть. Значит, он был крайне недоволен. Он пристально посмотрел на племянницу поверх очков:

– Бертран сказал мне, что вчера в твоем доме он встретил Дерека фон Эйсена…

– Если после этого он еще раз посмеет заявить, что у меня психическое расстройство, я ему уши отрежу, – мрачно пообещала Веро, все-таки выдвигая стул и садясь без приглашения.

– Психическое расстройство? – Эдвард озадаченно посмотрел на племянницу. – С чего это вдруг?

– Не знаю, вчера он заявил, что у меня мания преследования.

Она слегка развела руками, всем своим видом выражая недоумение.

– Почему он так сказал?

– Наверное, потому, что я вчера имела счастье лицезреть его, а сегодня с утра я уже в твоем кабинете.

Веро чуть наклонила голову, лукаво блеснув глазами, на ее щеках появились ямочки, Эдвард улыбнулся, но сразу стал опять серьезным:

– Ника, как я понимаю, ты вчера весь вечер провела в компании фон Эйсена.

– А что еще сказал Берти?

Она слегка напряглась, гадая, как много дядя знает о вчерашнем инциденте.

– Что вы явно наслаждались обществом друг друга.

– Это противозаконно? – Где-то в душе она почувствовала разочарование, кузена не слишком волновала ее безопасность.

– Для молодой незамужней девушки это опасно. Берти сказал, что в войну Дерек был гм… слегка неразборчив в связях…

– Как и сам Берти. – Веро пристально посмотрела на слегка смутившегося судью. Человек старой закалки, он родился еще в те времена, когда мужчине было неловко обсуждать с девушкой столь деликатную тему. – Я вообще не понимаю, какое дело кузену до моих гостей.

– Он беспокоится за тебя, как и все мы. – Заметив, как скривилась племянница, Эдвард снял очки и устало потер переносицу, на которой отпечатались следы от оправы. – Ника, это не мое дело, но иногда мне кажется, что ты так и не оправилась после смерти моего отца и буквально стремишься уничтожить себя…

– А теперь ты говоришь словами Терезы, – усмехнулась Веро. – Из чего я делаю вывод, что мое поведение вновь обсуждалось на семейном совете за завтраком. Мама в курсе?

– Мы просто с утра собрались все вместе за столом. Как ты понимаешь, Илоны с нами не было…

Дядя смутился под её пристальным взглядом.