Полет к солнцу (СИ)

Зимний день догорел быстро, но они и не заметили ничего. В комнате похолодало, Альбус усадил Камиллу на диванчик в углу, накрыл пледом и прижал к себе. Можно бы наложить согревающие, но зачем они, если прижимаешь к себе свое маленькое, теплое, тревожно дышащее чудо. Потом они без музыки кружились по комнате, вальсируя все быстрее: Камилла плясала легко, без устали, и Альбус не отставал. Спохватились они, лишь когда часы пробили восемь вечера — через час в школе должен был наступить отбой. Быстро собрав еду, большая часть которой так и осталась нетронутой (будет, чем угостить друзей), они выскочили на улицу и некоторое время бежали, затем девочка запыхалась и остановилась.

— Какая луна, посмотрите! — хрипло воскликнула она. — Сегодня полнолуние, гуляют оборотни!

Альбус немного повыл, на собачий манер закидывая голову, потом подмигнул огромному желтому глазу, удивленно на них вылупившемуся, поцеловал Камиллу и наложил на нее дезиллюминационные чары. Пусть они и попадутся завхозу, но ее Спэрроу не тронет.

========== Глава 47. Перед новым веком ==========

На следующий день после свидания с Камиллой Альбус отправился вместе с Айлой навестить Клеменси. Девочка пыталась описать ему деревню, где жили Йорки, но рассказчик из нее всегда был неважный, так что перед аппарацией Альбус предпочел представить место, которое видел в воспоминаниях Клем три года назад, когда испробовал на ней легилименцию. Следовало только вообразить тот же сад в снегу, а это не составило труда.

После рывка — Айла слегка побледнела от испуга и вцепилась в его руки, но не вскрикнула — они упали в сугроб. Мальчик помог девочке подняться и отряхнуться. Они оглянулись, щурясь от бьющей по глазам белизны: день стоял солнечный, на свежий снег и пронзительно-голубое небо почти невозможно было смотреть.

— Нам лучше выбраться на тропинку, — предложила Айла. — Если мы явимся прямо из сада, родители Клеменси вряд ли это поймут.

Тихая улочка, заметенная недавней метелью, поразила чистотой и тишиной. Домик учителя, мистера Йорка, не слишком выделялся среди прочих таких же — каменный, серенький, островерхий, — разве что перед входом склоняли длинные плети ветвей, отягощенные снегом, береза и плакучая ива.

— Это что, на розги посажено? — пошутил Альбус, но Айла только нахмурилась.

— Отец Клеменси никогда не бьет учеников. Он против такой мерзости, как физические наказания. Считает, что нельзя унижать человеческое достоинство ребенка.

Альбус смущенно поправил шапку; кажется, Клеменси однажды упоминала об этом. «Богу не могут быть угодны страдания ребенка», — так она сказала тогда. Что ж, если это ей внушил отец, мистера Йорка любопытно будет увидеть.

На слабые трели звонка вышел, открыв им дверь, темноволосый мальчик лет двенадцати с холодно прищуренными глазами и насупленными бровями. Айла, кажется, была ему знакома, он немного удивленно поздоровался с ней. Затем перевел глаза на Альбуса и нахмурился сильнее.

— Кто это с вами?

— Я друг Клеменси, — пояснил Альбус. — Мы учимся вместе. Хотим ее навестить. Как она?

— Разве мальчики и девочки могут учиться вместе? — довольно ядовито ответил паренек. — И у Клеменси не может быть друзей-мальчиков, она приличная девочка.

— Это мой кузен, — нашлась Айла. — В нашей школе два отделения, для мальчиков и для девочек, так бывает. Мы в самом деле очень хотим увидеть Клеменси. Впустишь нас?

Все еще с опаской мальчик отступил и пропустил их в дом.

Клеменси, укутанная в плед, сидела в гостиной, заставленной дешевенькой мебелью, обитой тусклой материей, и сшивала по шву перчатки. При виде друзей она выронила шитье, слабо вскрикнула и протянула к ним руки. Альбус привык к ее бледности и худобе и все же испуганно остановился, гадая, как бы ее обнять, чтобы ненароком не задушить. Айла оказалась проворнее: подбежав к подруге, она присела возле нее и схватила за руки.

— Милая, как же мы волновались, — Айла прижала к губам тоненькие пальчики Клеменси. — Неужели нельзя было известить пораньше… Хоть записку оставить?

Клеменси между тем увидела Альбуса и удивленно приподнялась — очевидно, она была еще слишком слаба, чтобы двигаться быстро. Он сам шагнул вперед и аккуратно обнял ее, погладив по волосам, но брат Клеменси, остановившийся в углу, тут же сердито крикнул:

— Не надо ее обнимать! Она приличная девочка!

Альбусу стало жаль Клеменси еще сильнее — мало ей директора Блэка в школе, у нее и дома имелась его уменьшенная копия. Впрочем, видимо, она не привыкла обращать на брата много внимания: расцеловалась с Айлой, а потом с Альбусом, и извинилась, что не поднялась им навстречу:

— Мама так укутала меня, что я боюсь упасть.

— Ты сильно больна? — тревожно спросила Айла, все еще сжимая руки подруги, но прежде, чем та успела ответить, брат важно изрек:

— Она была при смерти!

Альбус и Айла невольно схватили Клеменси за плечи. Она слегка покраснела.

— Джастин, полно пугать. Мне уже гораздо лучше. Доктор говорит, еще неделя, и он разрешит мне выходить из дому.