Полет к солнцу (СИ)

Альбус только и успел заметить, как мелькнуло светло-голубое платье. Ариана выскочила на середину кухни, раскинув руки, словно пыталась прикрыть их с братом - и тут же под градом вспышек замерла, застонала и упала на пол.

У Альбуса перехватило дыхание. Геллерт отшатнулся к стене. Аберфорт, отбросив палочку, кинулся к сестре, подхватил её на руки и перенес на лавку. Альбус, преодолевая мучительный холод, сковавший все тело, шагнул к ним и отстранил брата.

- Финита, - прошептал он, наведя палочку на Ариану. Ничего не произошло: сестра продолжала лежать навзничь, свесив правую руку и странно откинув голову, так что светлые волосы подметали пол.

- Рэннервейт!

«Очнись же…» И снова она не шевельнулась. Альбус перебрал все исцеляющие заклинания, которым учили его девочки, вспомнил даже, что, как они показывали, нужно делать при сердечном приступе - но ничего не менялось, сестра лежала в той же нелепой позе, и лицо её не наливалось кровью, и грудь почему-то не поднималась. Аберфорт, обхватив её ноги, круглыми, как блюдца, глазами смотрел на брата. Альбус дрожащими руками тронул тонкую шею Арианы и выругался по себя: пальцы у него так онемели, что слабую нить пульса он мог и не уловить. Призвав зеркальце, он приподнял девочке голову, отбросил волосы и поднес стекло ей ко рту. Поверхность не затуманилась.

Аберфорт, вытянув шею, воззрился на чистое зеркальце, потом взревел и вцепился Альбусу в воротник.

- Оживи её! - прохрипел он. - Оживи, оживи…

- Не могу, - ответил Альбус глухо. Лицо Аберфорта жалко исказилось. Он выпустил воротник брата, рухнул на колени возле лавки, неловко привлек Ариану к себе, уткнулся ей в грудь и завыл - негромко и тонко, как воют собаки, чуя близкий пожар или смерть. Альбус выронил зеркальце и, шатаясь, вышел.

Ноги были как ватные, но несли почему-то скоро. Альбус быстро оказался за пределами деревни, вышел на дорогу - и все шагал, шагал. Небо было рыжим от заката, лес чернел по сторонам, тянуло холодом. Он бездумно шел вперед, пока не почувствовал, что больше не в силах ступить и шагу. Тогда опустился на землю под каким-то дубом, скрестил ноги, закрыл глаза и долго сидел так. Внезапно его слегка тронули за плечо. Он разлепил веки: перед ним стояла Ариана – малышка лет шести, в нарядном платье с лиловыми лентами.

- Пойдем домой, Альбус, - пролепетала она. - Я устала, ты устал.

- Сейчас-сейчас, - встрепенулся он. - Сейчас, маленькая…

Он подхватил девочку на руки, понес - и лишь на середине пути заметил, что в руках у него ничего нет.

… По дороге Альбус почти позабыл, что случилось дома и почему он уходил, так что через порог он ступил легко, но сразу остановился: бросилась в глаза дверь кухни, против обыкновения, закрытая. Почему-то Альбус не решился войти, а только постучал. Высунулась лохматая голова Аберфорта, с мокрым, красным, потным лицом.

- Чего тебе? Жрать? Нельзя туда, стол занят.

- Чем? - удивился Альбус.

- Арианой. Я её мою. Перед похоронами-то надо обмыть да переодеть. Поди, ступай наверх, найди ей платье. У нее было такое нарядное, в розовый цветок. Вот. А я мерку сниму, ты завтра сходишь в Пэгфорд, к гробовщику - закажешь гроб. Или толку не хватит? - лицо брата снова скривилось. - Ладно… Сам схожу. Поди хоть платье ей принеси.

- Платье? – тупо переспросил Альбус. «Где Геллерт? – мелькнуло в голове. – Давно ушел, наверное…» - Розовое, в цветочек? Так оно ей было коротко еще зимой.

Аберфорт выпустил воздух из щек.

- Ей что в нем, в люди выходить? Найду я, чем прикрыть ей ноги. Не в мамином же хоронить, на него не взглянешь. Давай, неси.

Альбус медленно взошел по лестнице, открыл дверь в комнату сестры – и остановился на пороге. Он не бывал здесь, кажется, очень давно: не возникало желания, как раньше, поговорить с сестрой наедине. Тут ничего не изменилось, кажется, даже покрывало на кровати – серое с голубым, шерстяное – почти не выцвело и не измялось. Ариана всегда была очень аккуратна. Вот корзинка с пряжей и в ней недовязанные носки: все клубки тщательно смотаны, спицы аккуратно заткнуты, носки сложены рядом…

«Кто дал ей спицы? Разве можно сумасшедшим давать острые предметы?» Это в самом деле он сказал?

Копаться в маленьком платяном шкафчике сестры оказалось неприятно, но не сложно: платьев у не было немного, Альбус быстро нашел нужное. «Надо бы еще ленты, - мелькнуло в голове. – Когда я её первый раз в этом платье увидел, у не розовая лента в косе была». И тут же он вспомнил, что лента – вероятно, та самая – сегодня была у нее в волосах. Голубое платье – розовая лента… Викки бы поморщилась. Вряд ли его семья понравилась бы его друзьям. Геллерту вон…

Альбус вдруг вспомнил все, что говорил и делал последние два месяца – особенно, когда появился Геллерт – и снова не поверил, что это говорил и делал он сам, без Империо и Конфундуса, без вмешательства в сознание. Геллерт… Нет, он не при чем. Это всегда во мне сидело и просто вырвалось наружу. А главное я сказал Ариане, когда еще никакого Геллерта не знал». Пока больше ничего не было на душе – только изумление.