Полет к солнцу (СИ)

Чего на самом деле хотел Геллерт, Альбус так и не узнал. Утром, на следующий день после смерти Арианы, он все-таки зашел к мисс Бэгшот, но та сказала, что племянник уехал буквально час назад.

- Вчера он вернулся от вас сам не свой, - соседка тяжело посмотрела на Альбуса. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Альбус собрался с духом.

- Ариана погибла.

Ему показалось, что мисс Бэгшот не была особенно удивлена, скорее опечалена и рассержена. Прикусив губы, она отвернулась.

- Дайте мне два часа, - сказала она сухо. – Я должна известить Эмму. Мы вам поможем.

Альбус хотел убедить её, что помощь им не нужна – видеть миссис Скримджер сейчас совершенно не хотелось – но соседка уже закрыла дверь прямо у него перед носом.

Вернувшись домой, он обнаружил, что вся его компания уже стоит у дверей. Здесь не было только Горация, который, как пояснила расцветшая после отдыха Викки, захворал – по этому поводу, собственно, она и решила связаться с Альбусом прошлым вечером, но тут такое несчастье…

Викки расцеловала Альбуса в обе щеки, потом Финеас пожал ему руку, а Элфиас и Лэм просто обняли и похлопали по спине. Айла и Клеменси тоже поцеловали его и вернулись к двери: они уговаривали Аберфорта открыть, а на него нашел упрямый стих.

- Он опять к своему дружку отправился, когда сестру еще похоронить не успели – вот и вы ступайте туда же, авось повеселитесь.

«Только бы не начали спрашивать, к какому дружку», - испугался Альбус мысленно, однако девочки то ли не поняли слов брата, то ли не сочли нужным вдумываться. Клеменси наконец удалось уговорить Аберфорта отпереть дверь, вся компания спешно вошла, а дальше дела закрутились. К гробовщику отправился Элфиас, Финеас - к местному представителю Министерства, договариваться о церемонии погребения и записи в реестре, Лэм заколдовывал охапки хризантем, превращая их в венки, потом выполнял еще какие-то поручения… Девочки хлопотали до дому, прибираясь и готовя; Викки, сверх того, поколдовала над одеждой братьев, превращая их куртки и шапки в траурные сюртуки и цилиндры, и над нарядом Клеменси: та, за неимением траура, явилась в своем выходном платье, черном, шелковом, с белым воротничком, и в единственных летних накидке и шляпке. Альбус смог подняться к себе и сидеть там, сколько душе угодно. Ему никто не мешал, только Айла напомнила, чтобы он не забыл покормит Фоукса. Айла, в отличие от Альбуса, всегда помнила: о тех, кого приручил, следует заботиться.

Фоукс обрадовался зернышкам, но будто почуял. Что у хозяина беда, и стал нежно тереться то клювом, то щекой о ладонь Альбуса – и с новой силой нахлынула горечь.

Так он и просидел несколько часов, глядя в одну точку и снова гадая, кто же из них троих, вероятнее всего… «Почему Геллерт уехал? Боялся за себя? Вряд ли. Боялся, что я у него спрошу, то убил мою сестру, и придется отвечать? Но что он ответил бы мне? Кто из нас троих…» Альбус опирал лоб на сплетенные пальцы и повторял про себя: «Если бы я не спровоцировал ссору…» Было уже за полдень, когда к нему постучался Лэмми:

- Девочки сделали все, что было нужно. Зовут тебя посмотреть.

Альбус спустился – и в первую минуту не смог смотреть на гроб, стоявший посреди гостиной: ему показалось, что там лежит шестилетняя девочка. Потом все-таки обернулся, подошел. Ариана была такая же, как ночью, только лицо ей закрыли прозрачным саваном, а сверху рассыпали лепестки хризантем.

Аберфорт водил по савану руками и плакал навзрыд. Клеменси, стоя рядом, гладила его по спине. Викки тоже утирала слезы, Айла и Финеас потупились. Лэм тяжело вздохнул.

- Тебе бы пройтись, - он потянул Альбуса к выходу. - Давай, пойдем. Элфиас в трактир пошел, вина взять на завтра. Соседки приходили, но увидели, что мы сами управляемся, и ушли. Они завтра придут, на похороны.

Так, бормоча то про одно, то про другое, он и вытянул Альбуса на улицу. Они бродили долго, пока не забрели в ту часть деревни, где обитали в основном магглы. Из распахнутого окна одного из домов доносилось:

- …Где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?

Горло словно стиснула петля; должно быть, Альбус судорожно глотнул ртом воздух. Лэм поскорее отвел его домой, и там, на кухне, за столом, где недавно лежала Ариана, они оба долго пытались превратить огневиски в воду, и там же Альбус рассказал Лэму почти обо всем, что случилось в эти два месяца.

- Я никому не скажу, - заверил друг. – А если боишься, можешь стереть мне память.

Альбус только развел руками. Могло случиться что угодно, но Лэм оставался Лэмом.

Да, в сущности, пусть бы все знали, что произошло. Позор был бы вполне заслуженным.

Лэмми и Элфиас устроились ночевать в гостиной: один в кресле, другой на диване. Финеас, не желая стеснять хозяев, ушел к миссис Скримджер в трактир. Девочки, заранее договорившиеся обо всем с мисс Бэгшот, отправились к ней, хотя Альбус и предлагал им занять комнату Кендры.

- Мы не настолько худенькие, чтобы убраться втроем на одной кровати, - вздохнула Викки. – И это же совершенно неприлично, Альбус: девушкам оставаться в доме, где полно мужчин.