Полёт совиного пёрышка

До того лесочка я добралась довольно быстро, устроила совсем коротенький привал, уселась на найденную в сторонке корягу и перекусила половинкой хлеба, жалея, что не в чем было взять воды. Разве что из придорожного ручья пить. Нервно хихикнув, я стряхнула с пальцев крошки, завернула оставшуюся булку в чистую тряпицу и продолжила путь. При светлом дне и ласковом солнышке лесок выглядел просто сказочно: приветливый, кружевной, полный весёлого птичьего щебета.

Может, и не хватились ещё слуги. Бывало же, и не раз бывало, что и по пять-шесть часов хозяйку не видели и не звали, а сейчас немногим более трёх часов минуло. С другой стороны – к ужину-то по-всякому хватятся. Я заставила себя прекратить паниковать в самый последний-распоследний раз. Надо наслаждаться волей и простором, пока имелась такая возможность. Лучше представлять, как я расскажу о своём приключении сычу, хотя никакими успехами похвастаться не могла.

С сычом на плече, правда, я наслаждалась бы вольным воздухом куда охотнее.

Шагала я, наверное, около часа. Не обращала внимания на усталость и лёгкую жажду, не забывала смотреть по сторонам, удивлялась пустующей дороге:­ по моим представлениям, она должна быть оживлённой. То уверяла себя в том, что продолжаю спать и смотреть сон, то убеждалась в абсолютной реальности этого дня. По скользкому мостику пересекла ручей, стороной обошла маленькую деревеньку, вернулась к дороге. Чуть правее и ниже остался лужок и берег речушки, на котором я оказалась прямиком из спальни. Всё-таки: как?.. Перемещения в пространстве ужасно дорогое удовольствие, редкий вид магии, владевшие этим даром все были наперечёт и состояли на службе у его императорского величества, а у меня вообще дара больше не было! Тем более такого.

Так я шла и шла, и всё крутила в утомившемся мозгу одни и те же мысли. При очередном шаге у меня немного закружилась голова, незнакомым, новым ощущением. Холод в затылке, а следом меня слегка повело. И тут же дёрнуло вперёд, как гигантской ладонью толкнуло в спину, и свист ветра. Я невольно зажмурилась и выставила руки вперёд. Несколько мгновений смазанных звуков и незначительной тошноты, хлопок, будто развешенная сушиться простыня дёрнулась на ветру. Я покачнулась, чувствуя изменения вокруг себя и под ногами, подошвами обуви, поспешно открыла глаза. Громко ойкнула.

Я стояла в собственной спальне возле кровати, в распахнувшееся окно затянуло часть занавески и её полоскало по замковой стене. Провела ладонью по лицу и на подкосившихся ногах опустилась там, где стояла: на мягкий прикроватный коврик. Не чувствуя хода времени, переводила невидящий взгляд с одного предмета на другой, не знала, в какую из реальностей верить.

Приснилось или нет?! Стены спальни, мебель, ветер, треплющий занавеску за окном, или Дасс с его извилистыми улочками – что из сегодняшнего дня было настоящим?!

Я снова потянулась к лицу, смахнуть щекотный волосок, и не сразу поняла, что движению что-то мешает. Что-то, зажатое в собственной же руке. Я опустила глаза и ойкнула снова. Потянула за краешек пропахшей сдобой тряпицы и развернула наполовину съеденную булку. Несколько крошек упало мне на колени. Я смахнула их на пол, а сама во все глаза уже разглядывала свой наряд. Подол юбки с налипшими былинками и парой травинок, домашние туфли с запылёнными носами и землёй на подошвах, влезла в карман, вытянула на свет горстку медяков.

Сил подняться и пересесть в кресло или на кровать не осталось; подумалось почему-то, что принимать новую окружающую действительность нужно непременно не на полу, но я только откинула голову на краешек кровати и прикрыла глаза, чувствуя, как на смену оцепенению приходит дрожь пополам с ознобом.

– Р… Р-рене, ты где? – тихонько позвала я.

Клетка была пуста.

Глава 14.1

Время шло, надо было выйти, разведать обстановку, узнать, хватились ли меня, а я всё сидела, таращилась на содержимое собственного кармана и думала, думала, пытаясь хоть как-то увязать произошедшее, найти приключению простое и разумное объяснение. Меня считали душевнобольной – это самое-самое простое и логичное, но всё внутри бунтовало против понимающе-снисходительных взглядов и кривых улыбок.

И где моя птица?