Полет в неизвестность

В октябре 1955 года, после визита канцлера ФРГ Конрада Аденауэра в Советский Союз и его переговоров с Н.С. Хрущевым и Н.А. Булганиным об установлении дипломатических отношений, были репатриированы более 14 тысяч осужденных немецких военнопленных, в том числе и большинство генералов.

Убыл домой и наш Баур. Встречали его в Мюнхене героем. За чередой пресс-конференций об ужасах советского плена и последних днях Гитлера последовали теплые встречи старых боевых товарищей. Баур успешно прошел процедуру денацификации, получил от правительства ФРГ генеральскую пенсию, ему вернули мюнхенскую квартиру и один из домов. После курса интенсивного лечения за счет государственного бюджета и установки современного протеза он принял приглашение работать консультантом в «Люфтганзе» и еще ряде авиастроительных фирм. Летать, правда, больше не летал.

Его вторая жена, Мария, скончалась в 1953 году, не дождавшись супруга из плена. Жил Баур в Мюнхене с любимой матерью и дочерьми, ни в чем себе не отказывая, оставаясь убежденным нацистом, юдо— и русофобом. Умер состоятельным человеком в возрасте девяноста семи лет.

Результаты работы оперативно-разыскной группы военной контрразведки «Смерш» подполковника Савельева имели исключительное значение для развития советского авиастроения, сэкономив стране сотни миллионов рублей.

Обнаруженные военными контрразведчиками двигатели Jumo-004 и Jumo-0012 прошли тщательные испытания на стендах в НИИ-1 Минавиапрома СССР и в ЦИАМе, а затем на заводах № 26 в Уфе и № 16 в Казани организовали их серийный выпуск.

В Дессау в созданном ОТБ-1 (Особое техническое бюро при НКВД-МВД СССР) под руководством профессора Бааде к весне 1946 года уже работали 600 человек, в том числе 160 докторов наук и дипломированных инженеров. Перед ОТБ-1 Минавиапром поставил задачу форсировать реактивный двигатель Jumo-004 до тяги в 1,2 тонны (под реактивный бомбардировщик со скоростью 900 км в час и дальностью полета 2000 км) и создать новый двигатель на базе Jumo-0012 с тягой 2,7 тонны (под реактивный бомбардировщик со скоростью 1000 км в час и дальностью полета до 4000 км). Коллектив профессора Бааде успешно справился с этой задачей.

Как и предполагал подполковник Савельев, несмотря на все меры конспирации, о существовании в Дессау авиационных конструкторских организаций стало известно союзникам. Генерал-полковник Серов доложил Берии о том, что в июне 1946 года заместитель главнокомандующего американскими войсками в Германии генерал Клей в беседе с маршалом Соколовским поднял вопрос о необходимости принять решение в Контрольном совете о посылке специальной комиссии во все зоны оккупации Германии для контроля над военным производством. При этом он жестко заявил об имеющихся у него данных, что, например, французы восстановили немецкий авиационный завод и выпускают на нем моторы, а в русской зоне оккупации Германии, в частности в Дессау, занимаются производством реактивной техники. Крымские договоренности СССР нарушал самым беззастенчивым образом.

Вскоре в Дессау высадился большой десант оперативников МВД и военной контрразведки, получивший задание выявить болтунов, ставших источником информации о советских секретных авиационных объектах. Таковых, по мнению чекистов, среди советских граждан и немцев оказалось немало. Все они были арестованы и отправлены для производства следствия на Лубянку. К счастью, к тому времени оперативная группа Савельева уже отбыла из Германии.

Не желая раньше времени ссориться с союзниками, руководство СССР приняло решение о переводе всех работ по освоению немецкой реактивной авиационной техники, а также иного перспективного трофейного вооружения из Германии в СССР. Ударными темпами из Германии вывезли 400 тыс. железнодорожных вагонов оборудования. Минавиапрому передали для демонтажа и отгрузки в Советский Союз оборудование 84 немецких авиационных предприятий. К середине 1946 года на основе доставленного из Германии в СССР станочного оборудования удалось не только значительно укрепить и расширить техническую мощь работавших авиационных заводов, но и создать пять новых: самолетостроительные № 135 в Харькове и № 272 в Ленинграде, моторные № 36 в Рыбинске, № 478 в Запорожье и № 466 в Ленинграде.

Тогда же, в апреле сорок шестого года, Совет министров СССР принял решение о привлечении немецких специалистов, ранее занятых в ракето— и авиастроении, к работе в СССР. С этой целью МВД предписывалось в октябре доставить немецких специалистов по самолетам, двигателям и приборам на специально подготовленные авиационные предприятия в районе Москвы и Куйбышева.