Полетели

— Господин судья! Каждый человек, который присутствует в этом зале, который неистово кричит за стенами, за этими телевизионными камерами; каждый, кто потерял или приобрёл себя, — однажды слышал, что есть Бог. Кто-то безоговорочно верит в это, кто-то неистово это отвергает, но каждый слышал, что есть Бог. Люди кричали — покажи нам Бога! И я давал им зеркало. Люди кричали — почему Бог жесток? И я давал им зеркало. Люди кричали — яви нам божественное чудо! И я давал им зеркало. Всё, что мы есть, — есть Бог, великое чудо Бога — мы и наша жизнь, но вот жестокость — это чисто человеческая черта. Бог даёт в руки только глину, и что человек вылепит из неё, зависит уже только от человека. Когда я говорил, что Бог любит, — все слушали. Все любят, когда их любят. Когда я сказал, что Бог просит любви взамен, большинство меня возненавидели. Никто не любит платить.

— Хватит пороть чушь, мошенник! — заорал Андрей. — Где твой Бог был вчера, когда маньяк кромсал якобы спасённого тобою Сашу?

Игорь пристально посмотрел на Андрея:

— Бог был там. Он радовался, забирая Сашу из этого несправедливого и жестокого мира к себе, и плакал, оставляя заблудшего сына своего здесь. В этом мире. Он плакал, и этот вчерашний кровавый закат с укором говорил тебе, Сын. Говорил.

По залу прошла волна негодования.

Платон

Хотелось расплакаться и убежать. Не хочу судить. Не хочу! Надо отпустить. Пусть идёт. Он просто сумасшедший балабол. Какая тюрьма? Ну, 30 миллионов. Ну, заставить отдать. Главное, пусть идёт.

С улицы и в зале давило слово «КАЗНЬ».

Люди хотели крови.

— Подсудимый, встаньте. Вы утверждаете, что 30 миллионов рублей вы потратили на лечение Калининского Александра, который в настоящее время мёртв. Испытываете ли вы досаду от того, что деньги потрачены зря?

Игорь пристально посмотрел на Платона:

— Я сделал то, что должен был сделать. Больше мне добавить нечего.

— Признаёте ли вы тот факт, что доказательств благородного поступка у вас нет?

— Как так нет? — Игорь улыбнулся. — Разве объятия Саши после выписки из клиники не были лучшим доказательством того, что я поступил правильно?

— Саши — нет! — нервничал Андрей. — И нет доказательств, что вообще это тот самый Саша! У вас ничего нет!

— У меня есть чистая совесть, — спокойно ответил Игорь. — А у вас?

— Полнейший бред, — произнёс Андрей и пристально посмотрел на Платона.

Платон на мгновение прикрыл глаза и произнёс:

— Суд удаляется для принятия решения!

Андрей

Впервые за всё время хотелось забыть всех тех малышей, которых он уводил в закат. Всех тех, кого он один осудил на смерть и вершил свой приговор сам. Он прислушался к рёву толпы, которая неустанно скандировала: «Казнь! Казнь! Казнь!». Сейчас казалось, что эти слова адресованы именно ему. Он посмотрел на Игоря, и показалось, что тот знает всё. Абсолютно всё. Игорь сжал губы, и Андрею показалось, что он произнёс: «Прости его, Боже».

Игорь

Неустанно смотрел в окно. Где-то в ночном небе зажглась звезда, и он знал, что это была его звезда. Дома ждали. Он посмотрел на Андрея. Ему невероятно было жаль этого заблудшего по дебрям жизни человека. Он произнёс: «Прости его, Боже» — и закрыл глаза.

— Однажды Бог предаст тебя. Как предал твоего отца, когда отвернулся от него во время нападения каких-то отморозков, — говорила мама. — Как предал меня, оставив одну с тобой. Так и тебя предаст. Он оставит тебя однажды, твой Бог.

— Бог не предаст меня, мама, — говорил Игорь, крепко обнимая за шею. — Меня предадут люди.

Платон

Нужно было принять какое-то решение. Нет, не виноват этот человек, но не было доказательств. И почему люди так ненавидят его? Только за то, что он в зеркале показывал их самих? Ну, бред. Платон посмотрел на телевизор, скромно стоявший в углу. Смазливый корреспондент вёл репортаж прямо возле зала заседания:

— …судьёй является молодой, но перспективный Платон Пантелеев, известный по нашумевшему делу так называемой секты «Сухуми», лидер которой нажил себе целое состояние и под видом наступающего конца света заставил своих жертв покончить жизнь самоубийством. Итак, примет ли справедливое решение наш лучший на данный момент судья и на этот раз? Избавит ли общество от ещё одного шарлатана? Напомним, что от исхода именно этого дела зависит дальнейшая карьера Платона Пантелеева.

— Да пошёл ты! — зло произнёс Платон.

Он ещё раз бросил взгляд в телевизор и вышел в зал.

3

— УРААААААААААААА! УРААААА! — кричала толпа.

Всё тот же корреспондент радостно вещал, глядя в глаз телекамеры:

— Вот ещё одно справедливое решение! Ещё один мошенник за решёткой! Ай да Платон! Ай да браво! По предоставленной информации, мошеннику Страдальцеву Игорю Станиславовичу дали пожизненное заключение и прямо сейчас из зала суда он отправится в тюрьму!

Андрей

Ещё одно выигранное дело не принесло удовлетворения. Выйдя к ревущей и обожающей его толпе, он хотел только одного — чтобы они все сгорели в аду. Ему дико хотелось чьей-то крови.

Платон