Полетели

А зеркала не прячут твою правду.
Хоть сто дверей закрыты за плечами
И хоть душа скрипит ещё на ладан,
Ни жив ни мёртв в отрезках между снами.

Разбавлен смысл грохочущей плеядой

Безумных голосов соседей «по тюрьме».
Летим с Земли? Но никому не надо,
Слепцам всегда привычнее во тьме.

Но зеркала не прячут этой правды —

Видны оковы, и болят запястья.
Летим с Земли? Уже давали старты.
Во тьме от боли умирает счастье.

На всякий случай строем ровным…

В сторонке века, нелюдимый,
Покрыта пеплом голова —
Невиноватый подсудимый.
Не Бог судил, а лишь толпа.

За то, что был, и есть, и будет

Он перед Богом преклонённый,
Пускай народ его осудит,
Пред жизнью будет — невиновный.

На всякий случай строем ровным

Шагают прямо к чёрту люди,
Забыв, что тот, кто невиновный,
Навряд ли в этом месте будет.

Гордясь прогнившими сердцами,

Ломаем сотни тысяч судеб.
Едва сведя концы с концами,
На прах надежды ляжем грудью…

Кто не судил, судим не будет.

Она

В её глазах смиренно гибнет омут,
И неба синь касается ресниц…
В ней есть печаль по нашему былому —
Она скрывает суть среди пустых страниц.

А в голосе её — прощение Вселенной,

Прощание давно уж отступившей ночи.
Играет, веселясь, с волной морскою пенной
Иль нищей к помощи взывает у обочин.

Такая сильная, что плачется дождями,

Такая беспокойная в своей мечте бессонной,
К разбитому челу спасенье прижимает
Да льнёт к душе живой, но в теле заключённой.

В её глазах смиренно гибнет омут,

И неба синь касается ресниц…
В ней тысячи веков воспоминаний тонут,
Она такая нужная… Простая наша — ЖИЗНЬ.

Осколки

Заброшены сны, как тетрадки на полку.
И больше не надо бросаться в атаку —
Потерянный мир воет раненым волком,
Глаза привыкают к объявшему мраку.

Убита любовь по законам червонца,

И хочется встать, но закончились силы.
Людскими грехами запятнано солнце,
Да поздним раскаяньем светят могилы…

В оскале надежда — последней осталась,

Спасенье искать — словно в стоге иголку:
Так сердце моё на куски разлеталось —
Я кровью истёк, собирая осколки…

О любви твоей молится сын