Полевое руководство для научных журналистов

Это произошло с освещением семинара по клонированию, который в августе 2001 г. провела Национальная академия наук. Из благородных побуждений добиться баланса многие журналисты, освещавшие эту встречу, как мне представляется, слишком мягко отнеслись к нескольким исследователям, заявившим о намерении клонировать людей, несмотря на возражения других ученых и всего общества. Этих исследователей – итальянского эксперта по ЭКО Северино Антинори, «эксперта по сперме» из Кентукки Пэйнза Завоса и Бриджитт Буасселье, директора по науке Clonaid – компании по клонированию, связанной с культом раэлитов, справедливо называли «отщепенцами» и «диссидентами». Однако такие характеристики даже в переносном смысле описывают образ мыслей, а не уровень компетентности. Общество, в том числе и представители конгресса и Белого дома, вне всяких сомнений, прочли заметки об этом семинаре и здраво заключили, что «диссиденты» клонирования достигнут успеха, если им немедленно не помешать законодательными санкциями или иными методами. Истинную же суть этого семинара мало кто озвучил: имеющиеся у нас данные показывают, что им не удалось бы достичь успеха по научным причинам, и эти данные в последние несколько лет стали лишь еще более убедительны.

Я согласен, что стандартный объем газетной заметки обычно не позволяет сколько-нибудь детально описать технические препятствия на пути к клонированию человека. Но и сам по себе объем материала в обсуждении многих научных конфликтов становится частью проблемы: краткость и сбалансированность, как ни странно, могут создать ложное впечатление возможности. Этот сценарий развития событий достиг печального и неприглядного пика в декабре 2002 г., когда раэлиты объявили, что клонировали девочку по имени Ив. Все газеты страны сочли нужным написать об этом заявлении, которое сейчас уже считается фальшивкой. Если бы во всем этом споре науке уделялось больше внимания и если бы редакторы лучше разбирались в научных данных или хотя бы больше доверяли журналистам, которые в них разбираются, мне кажется, никто, кроме таблоида National Inquirer, не стал бы даже упоминать о пресс-конференции раэлитов.

С объемом заметки связано мое последнее предпочтение: от объема вашего материала зависит, насколько глубокий контекст и детали вы сможете в нем дать. В коротких статьях о стволовых клетках и проблеме клонирования приходится использовать что-то вроде политической скорописи, чтобы передать разницу в позициях сторон: скажем, частое преувеличение потенциальных выгод или пламенные описания вреда, которые так любят пролайферы. Эти заготовленные, «консервированные» характеристики часто выглядят карикатурными. В более крупном журнальном формате я мог рассказать о ранней истории спора об исследованиях на эмбрионах в США, преподнося информацию в лучшем историческом контексте. В книге у меня было еще больше свободы для подробных описаний битв пролайферов и ученых, заинтересованных в исследованиях на человеческих эмбрионах, в 1970-х гг. и того, как это напрямую связано со спорами о стволовых клетках и клонировании. Весь этот исторический контекст предвосхищает нынешние проблемы. Благодаря ему можно увидеть, что то, что мы, судя по газетам, считаем научными спорами сегодняшнего дня, на самом деле совсем не ново.

Часть пятая Освещение естественных наук

В прекрасном эссе о текстах о природе – а такие тексты по определению должны быть прекрасными – Маккей Дженкинс в главе 33 так пишет о своем стиле: «Это воображение, перспектива или "взгляд на вещи"… Хитрость в том, чтобы изучить пространство между тем, что мы видим, и тем, что можем себе представить».

Если это звучит слегка напыщенно, что ж, именно так относятся к своей работе многие профильные журналисты. Похвалив в предисловии к четвертой главе журналиста-универсала, здесь я хочу признать значение научных журналистов, которые работают с конкретными областями мира науки и расширяют наши представления об этих областях.

Всякий, кто когда-нибудь работал научным корреспондентом в газете, знает: наука – самая широкая из всех профильных специализаций. Репортеры административных новостей пишут о делах мэрии, журналисты, специализирующиеся на образовании, – о школах и школьных советах, а вот научный репортер сегодня может писать об астероидах, завтра – о разработке вакцины от ВИЧ, послезавтра – о сонарах. Это вселенная без границ.

Другими словами, специализация на научной журналистике как таковой редко бывает скучной и узкой. Научные журналисты-универсалы по праву гордятся своей работой по причинам, которые я привела во введении к четвертой главе, а еще потому, что, чтобы угнаться за постоянно меняющимся ландшафтом науки, нужны настоящий талант и мастерство. В пятой части книги этому есть отличный пример, когда Гленнда Чуи из San Jose Mercury News рассказывает об освещении наук о Земле (глава 34) – одном из направлений ее работы.